— Что? Умру? Почему?
— Потому что звери, любящие живую плоть уже взяли твой след. Не пытайся бежать, ибо теперь твоя с ними встреча неизбежна. Ты пахнешь болью, пахнешь благородством и преданностью, такой запах нигде не утаить.
— И что же, ничего нельзя сделать?
— Конечно, ибо Лес закрепил за тобой роль жертвы, а хищники очень уж любят лакомиться гладкокожими. Тебе ещё повезло, что мой род травояден и я не желаю попробовать твоего мяса. Я конечно мог бы, но твоя судьба не в моей власти. Хотя сильно не обольщайся, встреча со мной тоже опасна, ибо если меня вдруг поймают волки, лисы или не дай бог, охотники, то я расскажу им о тебе, чтобы спасти свою шкуру. Благо, местная пища им приелась.
— Вот так просто расскажешь? Ты же говорил, что тебе меня жаль.
— Действительно жаль, братец, но своя душа, всяко дороже души проходимца. Да и Лес меня наградит, если я направлю на тебя волчьи пасти или охотничий нож.
— Но почему?
— Ты же ничего не помнишь, верно? Так бывает с теми, кто пришёл в чащу сохраняя человеческий рассудок. Может, если ты переживёшь встречу с волком или лисой, деревья простят тебя и подарят шерсть, позволив остаться здесь навсегда.
— Но я не хочу здесь оставаться! Можно, вместо этого уйти отсюда?
— Когда обрастешь, то сможешь покинуть лес. Но не захочешь этого, пока ещё никто не захотел…
Он прервался, резко глянув куда-то в сторону и навострив свои уши.
— Кажется… Точно! Лиса идёт прямиком сюда. Слушай брат, и слушай очень внимательно! Не ведись на лисий облик! Не верь картинам своего прошлого! И самое главное, не верь ни единому слову лис, они все говорят лишь половину правды! Если последуешь моим советам, может и переживёшь эту встречу. А я побежал, пока меня самого не затянуло в сети.
Прежде, чем я успел спросить, что же всё-таки значит: «не вестись на облик Лисы», Заяц удрал в неизвестном направлении. А я остался стоять в гордом одиночестве посреди чащи, под баюкающий шёпот деревьев. Правда, вскоре он набирал обороты и становился всё громче, превращаясь… в песню?
"Лес поёт и каждый, кто слышит его голос — становится его частью"
Точно, это было пение, что-то вроде горлового запева языческого жреца далёких степей. И запев этот стал сопровождаться аккомпанементом из невесть откуда взявшихся инструментов: цимбал, бубнов, флейт и органа. Вся эта какофония создавала до ужаса гипнотизирующую атмосферу. А потом из сей атмосферы выплыла она…
Прекрасная дева, обнажённая, дикая, вышла из-за деревьев. Изукрашенная ритуальными узорами, нанесёнными не то кровью, не то краской, Лиса кружилась в безумном, первобытном танце. Двигаясь то соблазнительно плавно, то неестественно резко, она, держа дистанцию, кружилась вокруг того места где в оцепенении стоял я. Не касаясь босыми ногами земли прекрасное создание вылетало то из-за одного дерева, то из-за совсем другого, медленно, но верно приближаясь ко мне.
«Не ведись на облик! Не ведись на облик!» — повторял я про себя, стараясь не вовлечься в это странное представление. Но, она всё равно подобралась ко мне на расстояние одного шага, сначала привычно кружившись вокруг, а затем вдруг остановившись прямо перед моим лицом. Лисья красота была неописуемой, при одном взгляде на неё у меня наворачивались слёзы. Она же протянула к моему лицу свою белоснежную руку и нежно провела по подбородку…
Внезапно показав свой истинный лик. Резкий крик, прервавший гипнотическую музыку. Чудовище возникшее в одном шаге, столь быстро промелькнуло перед глазами, что я не успел разглядеть ни одной детали. Но может это было и к лучшему, ибо неописуемый ужас от этого наваждения заставил меня отпрыгнуть назад на пару метров. Не рассчитав этот манёвр я запнулся о торчащий корень и рухнул наземь.
"Лес и его обитатели наводят блаженный морок"
Когда я опомнился и поднялся на ноги, готовый уже бежать со всех ног прочь, я обнаружил себя не в гуще чащи, а в скромном охотничьем домике, сидящим за дубовым столом, испещрённым множеством порезов.
У единственного входа в сей, однокомнатный домишко стояло двое мужчин. Один молодой и подтянутый, смутно знакомый мне внешне. Второй же напротив был сухим и тощим стариком в потрёпанном пальто.
Сначала заговорил тот, что был старше:
— Втроем идти опасно, особенно студентикам вроде вас. Так что, если хотите, чтобы я отвёл вас к лесу, придётся идти поодиночке, как того требует лес.
— Если вы так говорите, то пожалуй так действительно будет лучше. — ответил ему тот, что был помоложе, — Но никакие мы не «студентики», да будет вам известно, что я благородный искатель правды, один из многих.