В общем, это был залет. О чем я доходчиво и очень популярно объяснил младшему Джексону прямо перед строем обеих эскадрилий. Которые специально ради этого и построил. В ВВС Красной Армии за такой проступок его бы ждал трибунал и возможное лишение звания с последующим расстрелом. По законам военного времени. Но в Королевских ВВС Австралии нравы царили более либеральные. Поэтому я объявил, что выгоняю Лесли Джексона с позором из нашего авиакрыла. И чтобы завтра ноги его здесь не было. С первым же судном он отбудет обратно в Австралию. А подробный рапорт об этом случае я командованию тоже напишу сегодня же. Это было жестко. Признаю. Самому не хочется это делать. Но есть такое слово «надо». Мне надо вдолбить в мозг своих летчиков, что мои приказы стоит всегда выполнять. Мне глупая вольница и раздолбайство в моем авиакрыле совсем не нужны. Мои пилоты должны быть дисциплинированными, инициативными, хладнокровными, в меру храбрыми и очень умными. Азартные и безбашенные кретины мне тут не нужны. Кстати, желающих на их место я быстро найду. Вон в том же Таунсвилле сейчас еще несколько эскадрилий формируется. Так что замену Лесли Джексону я скоро подыщу.
Кстати, Лесли все теперь и сам прекрасно осознал. Но даже спорить и ругаться не стал при этом. Понял, что проштрафился капитально. Сам. И виноват в этом только он сам. И винить в этом больше некого. А еще он попросил прощения у своих товарищей. И даже у меня. Взял и попросил. Без всякого умысла или гнилого расчета. Честно и откровенно. Даже не надеясь, что это изменит мое решение и спасет его карьеру летчика. Достойный поступок. Ведь его за такие художества могут и из ВВС теперь попереть. Невыполнение приказа командира в боевой обстановке. Это серьезный проступок. Даже в демократической Австралии. А вот французы за такое могли и расстрелять. У них сейчас военные законы жестче чем у австралийцев и британцев.
Но к счастью для всех нас, Старый Джон вступился за своего младшего брата. Он потом после построения, когда я всех распустил, поговорил со мной наедине. Попросил не выгонять Лесли с позором. И отныне взял всю ответственность за поступки своего младшего брата на себя. Мол, мальчик молодой и горячий. Но отличный пилот. И очень хороший боец. А Старый Джон будет за ним приглядывать и не давать делать глупости. Он за Лесли ручается и в этом клянется мне своей бессмертной душой! Для набожного австралийца (а они пока все тут такие) это очень серьезная клятва. Для меня же такой выход был лучшим. Я ведь не зверь. И все понимаю. Поэтому сделал вид, что задумался над словами Джона Джексона. А потом согласился. Лесли был, действительно, неплохим летчиком. Лучшим в своей эскадрилье. После его старшего брата, конечно. В общем, я все переиграл. Снова собрал личный состав и сообщил о просьбе Старого Джона. О его поручительстве за своего непутевого братишку. О том, что принял решение, пока дать Лесли Джексону второй шанс. Только теперь Лесли будет понижен в должности. Командиром пары и заместителем Старого Джона ему уже не быть. Вместо этого, он станет ведомым в паре у своего старшего брата. То есть станет простым пилотом. Это мое объявление обрадовало моих подчиненных. Я это прекрасно видел по их глазам, улыбкам и веселому перешептыванию. И после этого эпизода у меня ни разу не возникало потом нареканий к действиям Лесли Джексона.
Глава 12
Почти внезапный налет
Японцы, не добившись успехов в разведке Порта-Морсби, все же решились на еще один авианалет 18 марта 1942 года. Самураи наплевали на законы тактики и поперли в бой вслепую без разведки. Видимо, надоело им терять разведывательные самолеты? Грубо прикинув примерную нашу численность, они отправили к Порту-Морсби двадцать четыре истребителя «Зеро» и восемнадцать бомбардировщиков «Нелл». Могли бы и больше прислать, крохоборы японские? По данным австралийской разведки в этом районе у ВВС Японии сейчас было пять или шесть эскадрилий различных самолетов. Этот театр боевых действий пока не считался главным для Японской Империи. Поэтому и сил японцы сюда прислали не очень много. Недооценили они нашу численность. А может быть, берегли топливо? В здешних местах, где все припасы приходится доставлять по морю, авиационное топливо было дефицитом. Нам то в этом плане гораздо проще. Австралия то ближе чем Япония.
Но на этот раз японцы нас чуть было не подловили. Нет, наши наблюдательные посты японские самолеты засекли и даже доложили о них. Вот только сейчас враги летели не одной группой как в прошлом авианалете. Где тихоходные бомбардировщики двигались по небу в сопровождении истребителей. И там все японские самолеты летели с одинаковой скоростью. А в этом налете все «Зеро» летели к Порту-Морсби быстрее своих бомберов. И на месте были довольно скоро. Все наши истребители еще не успели взлететь, когда возле аэродрома «Седьмая миля» появились первые «Зеро». Поэтому против двадцати четырех японских истребителей мне пришлось вести в бой только десять наших «Динго». А остальные наши самолеты взлетали уже во время боя и сразу же присоединялись к сражению с «Зеро». Но к взлетной полосе противника мы не пустили. Не дали японцам ее проштурмовать, уничтожить наши истребители на земле или сбить их на взлете.
В принципе, нормально получилось. Не смогли японцы нас застать врасплох. Задумка то у них была хорошая. Пользуясь своей большой скоростью, «Зеро» должны были быстро пролететь над линией фронта и ударить по нашей авиабазе. И уничтожить некоторое количество наших истребителей на земле. Все то мы ну никак не успевали взлететь. Это «япошки» правильно просчитали. Потом вражеские истребители должны были штурмовать наш аэродром. И не давать нашим самолетам взлетать. А подошедшие попозже тихоходные «Неллы» нанесли бы завершающий удар своими авиабомбами. Между прочим, и некоторые «Зеро» несли под брюхом не подвесные топливные баки, а авиабомбы. Вот только до взлетной полосы они так и не добрались. Вражеские истребители мы перехватили на подлете. «Зеро» все свои бомбы побросали в джунгли. И вступили с нами в схватку. Подвесные топливные баки они также скинули, чтобы те не мешали им в бою. А то с ними японский истребитель терял свою феноменальную маневренность. Тем более, что топливо из тех баков было почти израсходовано. Японцы его в первую очередь жгли. А для боя и отхода домой использовали уже внутренние баки с бензином.