и не осмеливался предложить свою помощь. Потому что не был уверен, что услышу ответ. Берег приближался с удручающей скоростью, а я не узнал ничего, кроме её имени. -Быть может, мы с вами ещё увидимся?- в отчаянии спросил я, когда лодка ткнулась в камень. -Может,- согласилась она, и уставилась на меня своими глазищами. Видимо, ждёт, когда я покину её плавсредство. -А где вы будете завтра вечером? -Там. Она ткнула пальцем в тот самый каменный мыс, из-за которого недавно выплыла. -Здорово, я буду вас ждать!- по-мальчишески обрадовался я. Словно в седьмом классе, когда Ленка Фомина позволила мне донести до дома её рюкзак. Я выпрыгнул из лодки, так как засиживаться дольше было уже верхом неприличия. А Марина оттолкнулась веслом от камня и поплыла прочь, даже не обернувшись ни разу. Ночью, впервые за последние несколько лет, я почти не вспоминал о той, которую старательно и безуспешно гнал из своих мыслей. Не ударялся в нелепые сожаления, фантазии, как могло бы быть, не одергивал себя ежеминутно, порываясь вскочить, поехать обратно, туда, где меня уже давно не ждут. Эти мысли незаметно вытеснила Марина. Осознал этот удивительный факт, уже проваливаясь в сон. Снилась мне она. Глубокие раскосые глаза. Вырез платья, в который так хотелось заглянуть, но я не осмелился на это даже во сне. Проснулся я возбужденным и разочарованным. Совсем испортился, даже во сне девицу склеить не могу. Солнце уже поднялось. На улице лениво квохтали куры. Я умылся из древнего рукомойника и отправился завтракать. Затем вязать виноград. Потом залез на крышу и поправил сбитую последним штормом черепицу. Потом к Василию. Он терзал нутро моего железного друга, а я рассказывал его сыну, рыжему Степке, в каких городах эта машина побывала. Степка косился на меня недоверчиво, но не перебивал. День все никак не хотел кончаться. Я перестирал свои вещи в тазике, развесил сушиться на веревке у дома. Обулся в резиновые тапочки, найденные хозяйкой. Медленно превращался в аборигена. Наконец, день перевалил за зенит. Я взял с собой воду, фонарик, сигареты. Выйти решил пораньше, так как не знал, сколько дорога займёт. На носу у меня были очки, на голове панама, шагалось мне беззаботно. К простору здешних мест, постоянному одиночеству я уже привык, оно мне импонировало. У причала замка, помимо пары лёгких лодок сегодня стоял красавец катер. Я полюбовался и непременно решил такой заиметь. И отправиться на нем в кругосветное плаванье. Дороги мне уже надоели. Я шёл уже привычным путём. Вдоль берега, потом по козьей тропе до ущелья с ручьем. Дальше было сложнее. Мыс выдавался вперёд на пару километров. Стены его были слишком отвесными, не пройти. Придётся топать прямо по его хребту, поросшему даже на вид колючими кустами. Крюк получался порядочный. -Вот что делают гормоны с мужчинами средних лет,- бормотал я и продирался сквозь заросли. Не раз, и не два хотел повернуть назад и домой, книжку читать. Но вспоминал коленки и шёл вперёд. Наконец склон ощутимо пошёл вниз. Я сделал ещё несколько шагов и выбрался, наконец, из плена кустов. Вздохнул простор полной грудью и пошёл вперёд. Мыс раскалывался надвое. Понял я это лишь сейчас. Я спустился по правой стороне раскола, напротив была левая, а посередине - маленькая лагуна. Каменные стены надёжно укрывали её от ветров и частично, от солнца. Дно её устилал песок, редкость для здешних мест. На берег вытащена знакомая лодка - значит Марина уже здесь. Я пригляделся и увидел её светлую голову далеко от берега, над водой. Скинул одежду на песок и тоже бросился в волны. Смыл пот и усталость сегодняшнего дня, устремился навстречу к девушке, занявшей все мои мысли. -Привет!- крикнул я, подплывая к ней ближе.- Я насилу тебя нашёл! Она улыбнулась и ушла под воду. Вынырнула далеко - дыхалка у неё что надо. Я снова погреб к ней. -Ты не устала? Может на берег? Она покачала головой. Я, наконец, подплыл ближе. И пожалел об этом. Прозрачная вода не скрывала наготы девушки. Я видел грудь с тёмно розовыми сосками, хотел разглядеть, такие ли же светлые волосы там, внизу, но она нырнула, несколько движений ног под водой и снова далеко от меня. Я побарахтался в воде ещё минут пятнадцать, затем основательно устал и вернулся на землю. Рухнул на песок. Руки и ноги ощутимо гудели. И как она может плавать так? Часами? Затем достал из рюкзака свою воду, жадно выпил почти полбутылки и закурил. Марина все ещё была в воде. Я лежал на песке и впитывал солнечные лучи. Прогревался насквозь. Она вышла из воды и опустилась на песок недалеко от меня. Нагая, мокрые волосы облепили тело. Собрала их, заплела в косу, и перекинув ее через плечо легла на песок. Закрыла глаза. А я не мог отвести от неё взгляда. Чувствовал не только естественное в такой ситуации возбуждение. Восхищение её красотой и детской непосредственностью. Я протянул руку и коснулся её кожи. Провёл по ней пальцем. Марина распахнула глаза и повернулась ко мне. Я тонул в них, они завораживали. Она переплела свои пальцы с моими и прижала к своему плечу. Это было явным приглашением. Я не стал сомневаться и доли секунды, подмял её под себя, такую мягкую, покорную. Такую сильную. Прижался губами и примерился, наконец, ладонями к ягодицам. Не ошибся - идеальные. Кстати, волосы там были каштановыми, с лёгкой рыжиной. А потом лежал на песке, дышал тяжело и упивался ощущением полного удовлетворения. Вот это страсть. Вымотала, выжала досуха, свела с ума. Это стоило пешей прогулки, миллиона пеших километров. Марина все молчала. Это удивляло, но, пожалуй, я привык. Молчать рядом с ней было комфортно, я перестал вставлять свои реплики только для того, чтобы создать видимость разговора. Мы пили воду, я курил, хотя не хотелось. По привычке. Когда кромка солнца коснулась моря, Марина надела платье и пошла к лодке. -Ты меня подвезешь? Идти через эти кусты чертовски трудно. Она помолчала мгновение, затем кинула. Я сел в лодку, опять не решаясь предложить помощь, и мы отплыли от берега. В уже почти полной темноте мы пришвартовались у причала замка, Марина привязала лодку и выпрыгнула на берег. Передо мной мелькнули её голые босые ноги, кровь забурлила, я хотел притянуть её к себе, но не стал. Момент упущен. Я встал, и пошёл было за ней, но она отправилась к замку, который светил огнями со своего уступа. -Ты живёшь там? - спросил я. Она не ответила. Я постоял немного, глядя ей вслед. Белый сарафан удалялся во тьме, а затем и вовсе скрылся за железными воротами замка. Там. Я достал фонарик, так как совсем стемнело, и пошёл домой. На столе нехитрый, но сытный ужин, спасибо тете Любе. В теле - ломота. Приятная. Я поел, свалился в постель и проспал без сновидений, мыслей, воспоминаний до самого утра. Следующий день потянулся также. Пожалуй, я даже привык к такому расписанию. Засыпать с курами, вставать с петухами. Много ходить пешком, плавать в море. Есть виноград, срывая его с куста. Была в этом своя не передаваемая прелесть. О городах я и не думал, словно их не существовало. Время текло мерно, своим чередом. А вечером я надеялся увидеть Марину. -Готово, хозяин,- кивнул Василий на машину. - Можно ехать хоть сейчас. А то наши на вас уже косятся. -Местные?- удивился я.- Я кроме тебя и тети Любы и не видел никого. Днём от жары прячутся, а вечером я в деревню не хожу. -Зато мы,- улыбнулся он,- видим все. -А можно, сделать вид, что ремонт затянулся ещё на пару дней? Я заплачу. -Хммм...,- Василий задумался, почесал рыжую голову,- наверное, можно. И улыбнулся. Я улыбнулся в ответ и полез за кошельком. Можно ещё два дня безнаказанно наслаждаться солнцем, морем и Мариной. - А можно лодку взять, напрокат? Вечером я вооружился удочкой и оттолкнул от берега надувную моторку. Дорога, которая по суше занимала три часа, по воде отняла лишь несколько минут. Марины не было, лодки её тоже. Я встал 'на якорь' в сотне метров от берега и деловито забросил леску в море. Солнце клонилось к закату, лениво шептали волны. В моём ведерке сонно шевелили хвостами две неведомые мне рыбины. Надеюсь, съедобные. Я серьёзно намеревался съесть свою добычу. Лодка Марины не показывалась, я все чаще и чаще смотрел на часы в нетерпении. Наконец, не выдержав, я смотал удочку и завёл мотор. Доплыл до пристани замка, пытливо вгляделся в его возвышающуюся в сумерках каменную твердыню. С долей сожаления выпустил свою добычу обратно в море. И решившись, привязал свою скромницу лодку рядом с красавцем катером. Смотрелась она, как бедная родственница на празднике жизни. И зашагал к замку. К воротам подходить не стал. Обошел вдоль стены, выбрал место, где она наиболее подверглась разрушению и перелез. И тихо, озираясь словно вор, пошёл к замку. Окна на первом этаже тускло светились, не позволяя заглянуть за плотные шторы. Я крадучись прошёл вдоль стены. Стояла плотная тишина. Такая, что хоть ножом режь. Лишь мои лёгкие шаги и старые стены вокруг. Надеюсь, рядом нет кладбища, не к месту подумал я, хотя никогда не боялся мертвецов. Я дошёл до угла и задрал голову. Окно башни светилось, оно было открыто. Я чувствовал - там Марина. В голову бросились воспоминания. Вот она подо мной, доверчиво открыта моим рукам. К загорелой коже прилип песок, я скольжу по ней губами, слизывая морскую соль, песок скрипит на зубах, но об этом думаешь меньше всего. Только податливость её тела, руки, царапающие мою спину, распахнутые глаза. В них - море. И наслаждение, от которого бурлит кровь, мурашки по коже бегут, и стоны из груди рвутся, н