— Вы полагаете, в лесу они спрятали много убитых?
— Я поднял все дела о пропажах за последние два месяца. Искал такие, где точно не замешаны грабители, или побег от долгов. Необъяснимых нашлось шестнадцать. Не всегда были свидетели, и нет уверенности, что они относятся к вашим вурдалакам. Но…
Сыскарь неопределённо махнул рукой. Похоже, он не хотел говорить вслух про чутьё, которое само по себе ничего не значит. Но был уверен, что объединил дела не зря.
— Известно, когда именно пропадали эти люди? В какие дни, как часто.
Ему пришлось замедлить шаг, доставая из внутреннего кармана мятую бумажку со списком. Судя по серому цвету, этот кусочек использовали, сводя старые чернила, даже не в десятый раз. Сыскарь вслух перечислил даты.
— Если брать по максимуму — Прикинула Кайя. — …То выводы неутешительные. В гнезде было не меньше четырёх особей, и число выросло.
— Потому что интервалы между пропажами стали меньше? Может, они просто перестали осторожничать. Как с тропинкой и следами.
— Да, они могут наглеть. Но должны понимать, что кормёжка привлечёт внимание. Вурдалаки осторожны, это заложено в инстинктах. Так что без весомого повода менять надёжный способ не стали бы.
Он помедлил с ответом, снова взглянув на небо. Смеркалось на глазах.
— Твари меняют тактику, пробуют новое. — Пояснила охотница. — Возможно, им пришлось сменить место укрытия. Прятать тела в лесу стало неудобно. Выбрали свалку, но она чем-то не понравилась. И тела стали сбрасывать в воду.
— Может, до каналов им добраться легче, чем до свалки. Стоит изучить район рынка?
— Можно. — Неуверенно кивнула она. — Но это центр города, до него можно за десять минут добраться со всех сторон. Я бы обратила внимание на окружающие районы.
Судя по вздоху, он представил себе массовые обыски домов, торговых лавок, чердаков и подвалов у половины города. Да скорей всего, такое предложение останется лежать измятым в урне исправника.
— Амулет реагирует? — Поинтересовалась она, замедлив шаг.
— Пару раз становился тёплым. А что?
— Взгляните.
Он подошёл ближе и нахмурился. Тропинка выходила на открытое место и исчезала на каменистой земле, где следов не оставила бы даже лошадь.
— Так… — Он достал амулет, взглянув на него. — Мы ещё далеко от нужного места. Вы улыбаетесь?
— Ну так, вам повезло. Без меня оставалось развернуться и уйти. — Довольно сказала Кайя и расстегнув куртку, повесила на ближайший сук. И принялась шустро раздеваться.
— А вы придумали какое-то занятие? — С явной насмешкой поднял бровь сыскарь. Она только фыркнула, заподозрив, что он просто-напросто опешил. Так ещё немного, и начнет понимать его легко, как обычных людей.
— Подержите. Можете отвернуться.
И сунула ему в руки куртку со свитером. Похоже, он и вправду растерялся, покорно держа вещи, к которым быстро добавилась рубашка и свёрток из брюк, куда она завернула бельё. Ботинки просто отставила в сторону.
С давних времён собственная нагота перестала смущать Кайю. Оборотни воспринимают её как необходимость, а уж охотнику-оборотню стеснительность вовсе не нужна. Полукровке доводилось перекидываться при свидетелях, и воспринималось это рабочим моментом.
Но сейчас воздух коснулся разгорячённой кожи по-особенному, и заставил невольно покрыться мурашками. Ей потребовалось усилие, чтобы казаться спокойной, когда она размяла шею и села, упёршись ладонями в землю.
Выдох. Центр тяжести, будто сдвинутый чужой волей, сместился ближе к голове. Кожа стремительно теряла чувствительность, будто укрытая плотной шубой. Босые ступни примяли землю подушечками лап, на пробу выпустили когти. Чувствительное местечко на пояснице заныло, а потом на траву лёг длинный хвост.
Крупная, пятнистая кошка зевнула и неторопливо потянулась, с удовольствием чувствуя, как кровь ускоряет бег, и разогреваются мышцы. Мысленно шикнула на себя за показуху и пройдя вперёд, широко раздула ноздри.
Несмотря на предпочтение к этому облику, нюх полукровки ничем не уступал лучшей ищейке. Может, и превосходил; не представлялось случая сравнить.
Загривок по-собачьи ощетинился короткой шерстью. Этот запах она прекрасно знала. Сладковатый, будто помесь мёртвого тела и жасминового парфюма. Дёрнув кончиком хвоста, она коротко рыкнула и оглянулась на сыскаря. Тот поудобней перехватил её вещи и кивнул. Мол, понял уже: веди.
Так и подмывало броситься по следу хотя бы вполсилы, чтобы заносчивый тип быстро выдохся и остался за спиной. Но — нельзя, она на работе. Так что убедившись, что след достаточно ощутим, она неторопливо потрусила вдоль невидимой тропки.
Миновали верхушку холма, углубились в лес. Кругом темнело, однако мужчина следовал за ней легко, словно прогуливался по парку. Позади в какой-то момент блеснул свет. Оглянувшись, она зажмурилась от неожиданности: у Дарта, оказывается, был при себе светоч, при активации успешно заменяющий факел.
Она свернула в заросли без предупреждения. Он без лишних вопросов повторил манёвр, даже не запнувшись на какой-нибудь кочке. Отсюда было уже недалеко, и амулет в его руке должен был вовсю разогреться.
Так они и вышли на крупную поляну. Свободное пространство сплошь усеяли пролески, синие и белые, что в сумерках будто светились сами по себе. Поляну обрамляла цветущая черёмуха и дикие яблони, а воздухе разливалось далёкое пение зяблика. Вряд ли бы кто заподозрил здесь место расправы, даже если бы разглядел, что в центре порядком вытоптано, будто здесь водили хороводы.
Но ей ещё издалека испортил впечатление запах калужницы, что росла где-то в округе. Чувствительный нос слышал в её приторности нотки, похожие на…
— Мертвечина? — Усомнился Дарт, будто прочитав её мысли. Оглянулся и пояснил. — Кажется, или здесь пахнуло мертвечиной?
Она фыркнула, но со стороны это было похоже на попытку чихнуть, и мужчина не понял, что кошка смеётся.
— Надо же. — Сыскарь убрал амулет, глядя вперёд. — Они так боялись быть пойманными, что сливали кровь здесь?
Она тоже заметила две обрезанных верёвки на ветке ближайшего дерева, и примятые следы под ней. Здесь же валялась пара грязных тряпок и обрывок тонкого шнурка. На камне рядом, что оброс сизым лишайником, до сих пор можно было различить тёмные следы.
— Где тела, сказать можете?
Полукровка скривила морду. Стоило приблизиться, как запах цветов моментально перебила удушающая пелена от зелья, перебивающего запахи. Здесь его не пожалели, плескали будто из ведра. Появись она здесь парой дней позже, то и зелье, и запах вурдалаков выветрились бы. Ищи потом…
Подняла голову, снова пробуя воздух носом. Но на этот раз стоило искать не запах, а простые отпечатки. Появляясь здесь, раз за разом, убийцы хорошо натоптали. Кошка сгорбилась, напрягла горло и кашлянула-вытолкнула:
— Там. Они ходили за ту рощу.
Дарт обернулся, услышав от неё человеческую речь.
— Удобно. — Пробормотал он.
С северной стороны поднимались заросли терновника, и за ними обнаружились семь свежих могил. Их замаскировали, набросав сверху листьев, но пробуя почву на плотность лапой, она смогла прикинуть их расположение.
— Хорошо. — Заключил сыскарь. — Отметим место и вернёмся со стражей.
Из сумки он достал моток ярко-алой ленты, нарезанной на части. Чужую одежду положил на траву и обошёл поляну, повязав метки в нескольких местах.
Она тем временем перекинулась обратно и подрагивая от холода, поспешно натянула брюки и свитер. Накинула на плечи куртку и поискала взглядом обувь, но не нашла.