Сев в свое кресло, она заметила, что все это, конечно, очень изматывает, но сегодня она спала намного лучше.
— Я не люблю принимать снотворное, но иногда случается, что чувствуешь: так больше продолжаться не может.
Поэтому вчера я ушла наверх пораньше, приняла одну из тех таблеток, которые мне прописал доктор Филдинг, и спала просто прекрасно.
Адриана нетерпеливо забарабанила пальцами по подлокотнику кресла.
— Разумеется, все мы рады об этом слышать. А теперь, возможно, пора начинать.
— Что начинать? — спросил Джеффри.
— Если мне будет позволено говорить, я вам расскажу.
Адриана сидела спиной к окнам, и ее волосы искрились на солнце. Против света складки ее халата казались черными, из украшений она надела лишь кольца — крупный аметист на левой руке и россыпь бриллиантов — на правой. Ее руки были по-прежнему прекрасны.
— Итак, — сказала Адриана, — я попросила вас прийти сюда потому, что уверена, что каждому из нас есть что сказать для прояснения того, что произошло. Все началось намного раньше вчерашнего вечера, но мы начнем именно с него, поскольку он еще свеж в памяти каждого из присутствующих. Я знаю, что все уже дали показания полиции, но то, что вы сказали полицейским, это одно, а то, что можно припомнить в семейном кругу, — совсем другое. Не так ли, Джеффри?
Джеффри ответил напряженным голосом:
— Здесь есть как минимум трое, которых трудно назвать членами семьи. Если вы хотите поговорить с Эдной или со мной, вы можете сделать это в любое время. С Нинианом — тоже, если вы видите в этом необходимость. Должен заметить, что лично я не вижу смысла в подобных формальностях.
К его удивлению, Адриана не возмутилась — Благодарю, Джеффри. Небольшие формальности весьма уместны, когда нужно привести мысли в порядок. А что касается людей, которых я попросила присутствовать на этом семейном совете… Мейсон со мной уже более сорока лет и я отношусь к ней как к члену семьи. Сядь, Герти, и перестань суетиться! А то, что мисс Силвер приехала в Фордхаус именно сейчас, я считаю большой удачей и поэтому категорически настаиваю на ее присутствии в этой комнате. И Дженет тоже останется — потому что я так хочу. Возможно, вам будет интересно узнать, что я позвонила миссис Трент и попросила и ее тоже прийти сюда. Она отказалась на том удивительном основании, что ей нужно присматривать за своим маленьким сыном. Она сказала, что он не пошел на занятия в дом викария потому, что Элли Пейдж неважно себя чувствует и поэтому миссис Трент не может оставить Джеки одного даже на полчаса! — в голосе Адрианы звучали язвительные нотки.
Поскольку ситуация с Джеки Трентом, который был предоставлен самому себе по многу часов в день, была прекрасно известна всем в гостиной, никто не ожидал, что это сообщение вызовет смущение Джеффри, или что Мейсон будет фыркать и с осуждением качать головой. Эдна Форд никак не отреагировала на слова Адрианы и даже головы не подняла. Она сделала очередной стежок, закрепила его и начала новый.
Выдержав достаточную, на ее взгляд, паузу, Адриана снова заговорила:
— Начнем с меня и того, чему я была свидетелем. Мисс Силвер, Эдна, Мириэл, Джеффри и я прямо из столовой отправились в гостиную, и Симмонс принес кофе. После этого пришли Ниниан и Дженет. Выпив кофе, Джеффри заявил, что ему нужно писать письма и ушел. Мириэл предложила танцевать. Она сказала, что нужно привести Джеффри — не хватает кавалеров, и вышла из гостиной. Это был последний раз, когда кто-то видел ее живой. Мисс Силвер, Эдна и я оставались в гостиной до половины десятого, затем все вместе поднялись наверх. Мы расстались на лестничной площадке. Я отправилась к себе, где меня ждала Мейсон, и легла спать. Эдна, что делали вы?
Эдна подняла взгляд от бледного, мрачного цветка, над которым работала, — это был бы мак, если бы не выбранные для него нитки болезненного тускло-пурпурного цвета с сероватым отливом, — и ответила, как обычно, высоким и плачущим голосом:
— Я пошла в свою комнату. Разделась, умылась, убрала на ночь волосы и приняла таблетку, о которой уже говорила вам. Нет, дайте подумать — наверняка я приняла таблетку прежде, чем расчесала волосы, — просто подумала: пусть лучше пройдет какое-то время, прежде чем я лягу — понимаете, да? Мне показалось, что если я захочу спать раньше, чем лягу, то будет больше шансов уснуть. Так тяжко — лежать в темноте и думать, уснешь или нет!
Спицы мисс Силвер так и мелькали. Подняв глаза от пушистой шерсти, она сказала, сочувственно улыбаясь:
— В самом деле, ничто так не изматывает. Но вы все-таки заснули.
В ответ Эдна Форд припомнила множество ночей, в которые ей так и не удалось сомкнуть глаз.
— И, конечно же, наутро я была прямо без сил — а Дел, как всегда, полно. В большом доме само собой ничего не происходит. За прислугой нужен глаз да глаз, и мне впрямь иногда начинает казаться, что я больше не выдержку. Но таблетка подействовала просто замечательно — я проспала несколько часов, крепко и глубоко, и не просыпалась до тех пор, пока утром в комнату не вошла Джоан с этими ужасными новостями.
Во время ее долгой речи Адриана начала выказывать признаки нетерпения и наконец, повернув голову, резким тоном спросила:
— Дженет и Ниниан, вы последними оставались в гостиной. Вы все время были вместе?
Ниниан кивнул.
— До половины одиннадцатого, когда мы вместе поднялись наверх. Дженет отправилась в детскую, а я — в свою комнату. И проспал всю ночь.
— А вы, Дженет?
— Да, я тоже.
Адриана бросила взгляд через плечо.
— Герти?
Мейсон закусила удила:
— Я не понимаю, что вы хотите узнать от меня, но спрашивайте на здоровье, если желаете. Я поужинала и поднялась сюда, наверх, и разложила все для вас, думая, что вы мечтаете лечь в постель. Затем я включила радио и вдоволь посмеялась над женщиной, которая учила свою бабушку высасывать яйца, — детям это доставляет массу удовольствия и не приносит никакого вреда. И поблагодарила Бога за то, что дал нам чувство юмора — где бы мы все без него были! Затем пришли вы, а уложив вас, я тоже отправилась в постель — причем с большим удовольствием.
— Когда ты в последний раз видела Мириэл?
Мейсон тряхнула головой.
— Можно подумать, вы сами не знаете — я же сразу после этого пришла к вам забрать поднос! Она была на лестничной площадке и налетела на меня, словно фурия!
Обозвала меня сплетницей — видите ли, я рассказала вам, что она пролила кофе на новое платье, которое надела на субботний прием! А я таких слов никому не спущу! Сплетница! Нашла, понимаешь, секрет! Весь перед платья кофе залила — поди такое спрячь! И что толку прятать-то? Я не стерпела, и у нас вышла настоящая перебранка, так что мистер Джеффри и миссис Эдна вышли из своих комнат, а мистер Ниниан и Симмонс все слышали из холла! Ей стоило бы держать себя в руках, и так я ей и сказала! Платье-то порвано! Ладно кофе, так она еще и порвала его об изгородь у пруда! Хотела бы я знать, что она там делала!
Я так и спросила, а она заявила, что в жизни близко не подходила к этому месту! Но она же там была — недаром мисс Силвер нашла клочок от ее платья на кусте, я так ей и сказала! А что привело ее в это ужасное место, один Господь знает да еще, может, бедная старенькая Мейбл!
Но для нее это плохо кончилось!
Мейсон замолчала и в гостиной воцарилась тишина.
Наконец мисс Силвер спросила:
— Мистер Форд, вы все это слышали?
Джеффри сказал мрачно:
— Они ссорились — в этом нет ничего нового. Кое-что из этого я слышал.
— А вы, миссис Форд?
— О да. Мириэл совсем не умела держать себя в руках.
Видите ли, это ничего не значит — она была такой возбудимой!
— Но вы слышали, как говорилось о разорванном платье?
— Говорилось о пролитом кофе. Такая жалость — это было совсем новое платье.
— Но вы слышали слова Мейсон о том, что платье было порвано о куст у пруда, не так ли?
— О да. По крайней мере, я так думаю. Они ведь ругались и притом очень громко. Я не могу припомнить все, о чем они говорили.