— Да, — говорю я и пригубляю напиток.
Роман улыбается и качает головой.
— Ну, будь я проклят! Если бы кто-то сказал мне, что женщина обведет тебя вокруг пальца меньше чем за месяц, я бы счел его сумасшедшим.
— Кто бы говорил. Напомни мне, через сколько времени Нина заставила тебя есть из ее рук.
— Пошло чуть больше месяца.
— Роман, не прошло и недели.
— Ладно, две недели. — Он пожимает плечами. — А что насчет Бьянки?
— А что с ней?
— Она чувствует то же самое?
— Я не знаю. Бьянку трудно читать.
— Михаил, женщин вообще трудно читать. Иногда мне кажется, что они прилетели с другой планеты.
— Я думаю, ей нравится проводить со мной время. — Я пожимаю плечами. — На прошлой неделе мы ходили в торговый центр.
— Я так и знал. — Роман ударяет ладонью по стулу. — Она потащила тебя смотреть какой-нибудь подростковый фильм. Признайся!
— Не совсем. Мы занимались сексом в туалете.
— Михаил Орлов. Занимался сексом в туалете. — Он приподнимает брови. — В торговом центре.
— Да, — говорю я, и он взрывается смехом.
Я игнорирую его и продолжаю:
— Она также сказала, что хочет, чтобы я сводил ее на танцы.
— Ты? И танцы? Что дальше, свиньи полетят? — Роман вздыхает. — Ты рассказал своей жене, что ты делаешь для братвы?
— Она знает, что я отвечаю за распространение.
— Значит, ты ей не рассказал.
Я смотрю на свой стакан.
— Нет.
— Рано или поздно она узнает, ты же знаешь.
— Не узнает. Я сделаю все, чтобы она никогда не узнала.
— Михаил…
— Ей плевать на мой глаз. Или шрамы. Я не знаю как, но ее они не волнует. Она никогда не спрашивала, что случилось, хотя знаю, что ей должно быть интересно. Но я не могу рассказать, что делаю для братвы…Не думаю, что она это выдержит.
— Ну, черт. — Он сжимает виски. — Ладно, я поговорю с Максимом, может он сможет взять на себя…
— Нет. Добыча информации — моя работа. И вообще, кто может быть лучшим дознавателем, чем тот, кто сам испытал большинство пыток?
— Боже мой, это потрясающе. — Нина стонет и снова тянется вилкой к кастрюле.
Крупный повар, стоящий по другую сторону стола, берет кастрюлю за ручку и подвигает ее к себе, говоря что-то по-русски и показывая за спину.
— Этого хочет малыш. — Нина берется за другую ручку кастрюли и начинает тянуть ее к себе.
Повар отпускает кастрюлю, разводит руками и уходит.
— Песенка про ребенка — срабатывает каждый раз. Игорь мало понимает, но это слово он знает. — Нина ухмыляется, берет еще одну вилку макарон и запихивает ее в рот.
Я не могу удержаться от смеха, беру другую вилку и присоединяюсь к ней.
Позади меня раздается горловой звук, я поворачиваюсь и вижу Михаила, который придвигает стул и садится рядом со мной.
— Это наш ужин? — Он удивленно приподнял бровь. — Тот, который мы вчетвером должны есть вместе? В столовой
Я отложила вилку.
«Нина начала. Мне пришлось присоединиться. Было бы невежливо позволить жене пахана есть в одиночестве.»
— Понятно... — Он слегка покачивает головой и наклоняется ко мне. — Можно попробовать?
Я улыбаюсь, беру немного пасты на вилку и подношу к его рту. Нина наблюдает за всем этим с другого конца стола с удивлением, ее рот открыт.
— Ни хрена себе, — бормочет она, но Михаил игнорирует ее замечание.
— Это ты сделала? Я думал, они пригласили тебя на ужин, а не для того, чтобы ты его приготовила.
— Ну, технически, приготовил Игорь, — добавляет Нина. — Бьянка наставляла его, а я помогала с переводом.
— Интересно, как это получилось?
«Я указывала. А Нина тыкала Игоря в ребра, когда он не следовал.»
Михаил проводит пальцем по моей щеке, и слегка улыбается. Она появляется и быстро исчезает, но мое сердце все равно замирает. У него такая красивая улыбка.
Дверь кухни на другой стороне комнаты открывается, и входит пахан, на лице его хмурое выражение. Он говорит что-то по-русски, и Михаил ругается.
— На одном из складов случился пожар. Я должен идти. — Он целует меня в макушку и встает. — Я позвоню Денису, чтобы он забрал тебя и отвез домой.
«Напиши мне, чтобы я знала, что с тобой все в порядке. Пожалуйста.»
— Обязательно. — Он смотрит на меня с удивлением и удовлетворением, а потом уходит.
Михаил возвращается ближе к трем часам ночи. Я вскакиваю с дивана, прижимая к себе одеяло, как только слышу звук открывающейся двери, и, потом бросаюсь к нему. Он весь в саже, черные пятна на руках и лице, но выглядит невредимым.