Выбрать главу

Заканчивая рассказ, она ускорила шаг и дышала теперь несколько тяжелее. Мистеру Ребеку пришлось сделать три резких шага, чтобы попасть с нею в ритм.

– Мы могли бы идти и помедленней, если вы устали, – предложил он. С мгновение она глядела на него так, как если бы он выскочил из-за куста и схватил её за руку. Затем улыбнулась.

– Нет, – сказала она. – Со мной всё в порядке.

Но замедлила шаг столь же неожиданно, как до того ускоряла.

Поднявшись наконец на низкий холм, они повстречали мужчину и женщину, которые приветствовали их, как своих спасителей и спросили, не знают ли они, где находится какая-то могила. И мистер Ребек совершил ошибку, выйдя из роли случайного посетителя, ищущего покоя. Он им объяснил.

Он тщательно давал им указания, ни на миг не заметив внезапного изумления в глазах миссис Клэппер. Те двое устали, сердились друг на друга и казались совершенно потерянными, и ему было приятно, что он им может помочь. Поэтому он и пустился в такие подробности. Он сказал, по какой дороге надо идти и на какие тропинки сворачивать, чтобы найти нужную дорожку, посоветовал считать мраморных ангелов, велел повернуть направо у очередного ангела, и ещё добавил, что могила, которую они ищут, очень близко к тропе, и они её легко найдут. Мужчина и женщина были ему очень благодарны и, когда они двинулись дальше, женщина обернулась и помахала ему рукой. Он помахал в ответ.

Наконец он повернулся к миссис Клэппер, встретился с ней взглядом и понял, что совершил тактическую ошибку. В глазах её задумчивость смешалась с удивлением и некоторым ужасом. Она ещё ни разу на него так не смотрела, и страх, который обычно легко приходит к чувствительным людям, одолел его. Он как-то не подумал, какое впечатление могут на неё произвести его познания. Его спросили, куда идти, как происходило время от времени в течение девятнадцати лет, а он знал дорогу. Теперь в лучшем случае эта женщина обратит внимание на его необычность, возможно, сочтет его ненормальным, и уж всяко – человеком с феноменальной памятью. Её это позабавит, кажется, её легко позабавить, но со временем она станет думать о нем, как не совсем о человеке. И это – ещё лучшее, что может случиться. А в худшем случае это её не позабавит. Она забросает его вопросами, и ему придется врать, как уже однажды приходилось. Это угнетало его. Не хотелось снова ей лгать, да и знал он, какой он неумелый лжец. Прежде чем те двое скрылись из виду, он отвернулся и посмотрел на мавзолей, засунув руки в карманы и запрокинув голову.

– Ну что же, – сказал он, надеясь, что вид у него оценивающий, но дилетантский. – Это, конечно же, огромный дом, – и попал в точку. Не требовалось прожить девятнадцать лет на кладбище, чтобы до такого додуматься. Можно просто взглянуть на мавзолей и увидеть, как тот огромен. – Да-да, конечно, – снова сказал он.

Миссис Клэппер позади него сказала:

– Надеюсь, они найдут ту могилу, которая им нужна.

– Я тоже, – сказал мистер Ребек. – Я бы очень легко мог их послать не в том направлении, я был не вполне уверен.

– О! – миссис Клэппер теперь стояла с ним рядом. – Вы казались таким уверенным.

– Ну, знаете, как это бывает, – мистер Ребек с надеждой улыбнулся ей, – человек терпеть не может, когда другие думают, будто он не знает, как куда-то пройти.

Миссис Клэппер ответила улыбкой.

– Конечно, я понимаю.

Наступило долгое молчание, во время которого мистер Ребек рассматривал мавзолей мистера Клэппера с безумным восторгом, а миссис Клэппер рылась в сумочке, ища платок. Ей пришлось его как следует поискать, потому что она смотрела на мистера Ребека, а когда платок нашелся, она немного подержала его в руке, а затем снова запихнула в сумочку.

– Какой-то там надгробный камень, – спокойно сказала она. – Это меня всегда доставало. Мавзолей – да-да, мавзолей, это я ещё могу понять. Но какая-то каменная плита, одна из тысячи, из пяти тысяч – здесь требуется очень хорошая память.

– А у меня очень хорошая память, – сказал мистер Ребек. Что же, пусть это будет чудом для гостиных. – Я могу взять колоду карт, и…

– Да, я вижу, что у вас – хорошая память, – рассеянно сказала миссис Клэппер. – Это, должно быть, истинное благословение. А вот я… Я вечно что-нибудь забываю. Так вы нашли свои часики?

Вопрос был задан настолько ровным, без всякого выражения голосом, что мистер Ребек лишь мгновение спустя осознал, что это вообще вопрос. А осознав, поспешно ответил, не глядя на свою руку:

– Да, нашел. Как раз на Фэарвью-авеню, примерно в миле от ворот. Я их, наверное, уронил, когда разговаривал с вами, и даже не заметил этого.

Говоря, он взглянул на свое запястье. Как и вся рука, оно было загорелым и покрытым редкими черными волосками. Он не сразу поднял глаза.

– Сегодня я оставил их дома, – негромко сказал он. – Их надо починить, – он медленно поднял глаза и посмотрел на миссис Клэппер. – Небольшая неисправность.

Долгое время миссис Клэппер смотрела на него, а он – на неё. «Нет ничего удивительного в том, чтобы встретиться с кем-то взглядом, – подумал он, – глаза немного спустя начинают слезиться и шея устает, но душа далека от поверхности глаз, и даже не знает, что же там, вовне, творится». И тогда он снова посмотрел на миссис Клэппер. Прямо в глаза и с достоинством. И смотрел, пока она не начала расплываться и выходить из фокуса. И наконец миссис Клэппер первая отвела взгляд. Она подошла к ступенькам мавзолея и села.

– Хорошо, – сказала она. – Забудем это. Забудем, что я о чем-то спрашивала. Женщине не следует играть в детектива. Это вынуждает людей ей лгать, и тогда она их ловит на лжи, и начинает гордиться собой. Забудем, о чём я спрашивала. Я – вздорная старая баба, и я слишком многое хочу знать. Не рассказывайте мне ничего.

Мистер Ребек потер рукой загривок и почувствовал, что загривок потный. Совершенно внезапно он улыбнулся и сказал:

– Подвиньтесь-ка.

Миссис Клэппер несколько удивлённо заморгала и слегка подвинулась на ступеньках мавзолея.

– Мне надо с минутку подумать, -он сел рядом с ней и уставился в землю. Он чувствовал, что она смотрит на него, но не поворачивал головы.

«Ребек, – думал он. – Ты достиг одного из тех Перекрёстков, о которых так много написано. И это – первый твой перекрёсток за долгое время. Думаю, тебе стоит обратить на него самое пристальное внимание и тщательно его изучить. Однако, не задерживайся надолго, пожалуйста. Перекрёстки обладают гипнотической силой. Ты можешь там стоять и смотреть до бесконечности, все записать, как советовал Уитмен, и забыть о Кресте. – Он взглянул на своё запястье: – Если бы ты сколько-нибудь долго носил ручные часы, на запястье у тебя, там, куда не попасть солнечным лучам, появилась бы белая полоска. Поздравляю, Джонатан. Вы с миссис Клэппер должны открыть детективное агентство… Должен ли я ей сейчас все сказать? – заколебался он. – Почему бы и нет? Недавно я всем говорил… Не преувеличивай, Ребек, кому это всем? Майклу и ещё Лоре. Майкл и Лора едва ли считаются. Они – призраки. Они знают, что возможно, а что – нет. Эта женщина- живая. Смотри, не ошибись в чем-либо, она – живая, а это значит, что она способна выслушать правду. И это не значит, что она её узнает, когда услышит… Тебе придется сказать ей рано или поздно. И что бы ты ни сказал, она все равно не поверит. В худшем случае, крича, убежит прочь, на что, пожалуй, будет очень интересно посмотреть, а позднее придет одиночество. В лучшем… А что бы она сделала в лучшем случае? Вероятно, сказала бы что-то вроде: „Хорошо, но ведь это немного глупо, а?” И как ты тогда поступишь? Возможно, это немного глупо… Уйди с перекрёстка, Ребек. Ты начинаешь вертеться, описывая маленькие изящненькие кружочки. Тебя может сбить машина. Возможно, это и глупо, – снова подумал он. – С этим ничего не поделаешь. Множество серьезных вещёй кажутся глупостями даже тем, кто их совершает. Выхода нет. Посмотри на это с другой стороны. Если ты ей не скажешь, она ни о чем тебя не спросит, но ты ей будешь меньше нравиться, потому что заставишь её устыдиться своего любопытства. О, она будет дружелюбна и приветлива, но только потому, что она дружелюбна и приветлива по натуре. Она просто перестанет приходить. Даже навещать могилу мужа, если это означает встретить тебя. Если вы столкнётесь случайно, вы улыбнётесь друг другу и яростно помашете друг другу рукой, причём ярость будет возрастать прямо пропорционально расстоянию между вами. И в результате получится ядро одной из этих дружб пятидесятилетних. А так ли она важна для тебя? Личные тайны не менее важны. И это – как минимум. Нет, не так уж она и важна пока что. Я едва ли её знаю. Она не важна, как индивидуальность. Она – символ.