Проблема с написанием дома в том, что нужно хорошо продумать, как лучше сформулировать предложения, да и выбрать, о чем хочется написать, а удобней всего это делать в электричке как раз перед спуском в метро.
В вагоне же можно, например, раскрашивать (вот тоже долго хотела попробовать это, но мне не очень понравилось: плакат, конечно, можно повертеть в разные стороны, но рука при этом все время перекрывает какую-то часть текста, получается нечитаемо. Но, возможно, заметив такие манипуляции, люди могут дождаться момента, когда будет видно).
После пар заехала за подругой, которая учится в центре. Подхожу к корпусу, рядом стоят ее одногруппники. Один парень спрашивает: «О, это же этот… молчаливый пикет? В метро спускаетесь?» Да, говорю, в метро, только не молчаливый, а тихий. Девушка просит повернуть плакат, чтобы прочитать, что написано.
По дороге домой к нам присоединяется еще одна подруга, она не сразу замечает плакат, ведь рука с ним опущена, а она смотрит мне в лицо (так часто получается, когда встречаю знакомых). Оказывается, она не знает, кто такие дети 404, я рассказываю.
День второй
С утра в вагоне рядом со мной стоит парень, наклоняет голову, чтобы прочитать плакат, через некоторое время наклоняется:
– Это в рамках тихогопикета?
– Да.
– Это круто!
Улыбаюсь, благодарю.
После пар еду встречаться с подругой на Бауманской. В вагоне подходит женщина: «Чем болеют эти дети?» Объясняю ей, кто такие дети 404. Она слушает и отходит, негативной реакции, кажется, нет.
На Бауманской жду около 20 минут, мимо проходит много людей, многие читают плакат. В самом начале ожидания вижу, что ко мне направляется улыбающаяся девушка, подозреваю, что она знает об акции и хочет поговорить. Девушка подходит и, ничего не говоря, крепко обнимает меня. Это на самом деле лучше любых слов.
День третий
Это сегодня
Коммуникаций не было ни в метро, ни в электричке (по пути домой было неудобно убирать плакат, решила еще раз проехать с плакатом в электричке, но реакции нет от слова «совсем»).
А еще я радовалась, когда поняла, что дети 404 это 7 символов.
4 июня 2016
Даша пишет:
Давно не было поэзии. Этот текст Анны Горенко (нет, это не Ахматова, это поэтесса, умершая в 1999), по-моему, очень интересно работает с гендерной идентичностью: сам, Ариадна, Тесей, Лота (про Лоту вообще интересно, так как есть только библейский Лот, бежавший с дочерьми из Содома, а тут форма женского рода). Ну и вообще здесь все построено на смежностях: мост и река в каком-то смысле синонимичны, при этом они перпендикулярны друг другу, и мост статичен, а река существует в динамике. Огонь и трубы находятся в смежной составной лексеме (огонь, вода и медные трубы), «в зубах нитка, во рту монетка» – то есть, по сути, и то, и то во рту. И вообще все, что могло бы выглядеть тут противоположным (мужчина/женщина, Ариадна/Тесей, мост/река и пр.), тут не противопоставлены, а сопоставлены, находятся в одном таком квир-пространстве. И еще важно, что в начале текста «тело за мной ходило тело» – среднего рода. оно, тело, вынесенное за скобки рефлексии, носит в себе приметы смерти (монетку в рот или в глаза вставляли умершим), и образ «нити» тут сам по себе связующь как нить.
Решила считать разы прочтения: за сегодняшний день стихотворение прочитали 25 человек. Читали долго, некоторые расспрашивали об авторке, об интерпретациях. Все-таки больше всего я люблю общаться с людьми на эти темы. Две девушки «запали» на этот текст и сказали, что почитают горенко.
Анна Горенко
5 июня 2016
Даша пишет:
Сегодня пространство тихогопикета было символически сгущено. Я проводила мероприятие по блэкауту и другим визуальным поэтическим практикам на Красной площади (простихоспади) на фестивале «Красная площадь» (неожиданно). Соответственно и тихийпикет проводился там же. «На красной площади всего круглей земля» и проч. и проч. Более того, нас было трое тихопикетчиц на площади – Катя и Алена тоже пришли (девушки, вы прекрасны, спасибо вам). При части коммуникаций мы присутствовали втроем, думаю, девушки отразят это в отчетах, а я, чтобы не повторяться, напишу про ту, которая произошла под конец, но является для меня ОДНОЙ ИЗ САМЫХ ВАЖНЫХ ЗА ВСЕ ВРЕМЯ. Помните, я писала, что мечтаю, что однажды плакат создаст человек, с которым я общаюсь? Это произошло. Я впервые взаимодействовала в рамках тихогопикета с воцерковленным человеком (хотя, мб, и не впервые, просто мы не разговаривали об этом). Я сама была воцерковленной, поэтому нам легко было понимать друг друга, поднимая различные теологические непростые вопросы и пытаясь обозначить зоны нашего согласия и зоны нашего несогласия друг с другом. Обсудили насилие над женщинами, тему абортов и позицию церкви, разговаривали про гомосексуальность и отвратительную нетерпимость многих православных к ней. Роман сказал очень важное о слиянии церкви и государства, что ему больно от этого и от много другого в рпц; мы обсуждали мой уход из храма (он был связан с тем, что я хотела полноценной женской субъектности, а церковь часто не дает такой возможности, регламентируя «место» женщины в этом мире). Роман говорил о том, что неправильно оставлять для женщины два пути (либо монашество, либо деторождение), и приводил мне в пример многих деятельных христианок, которые не являлись ни монахинями, ни женами. Разговаривали про Энтео и другие православные извращения. Объясняла, почему внешний вид женщины не является оправданием для насильника. Разговаривали час на Красной площади, на ветру, под боком у президента. Рассказала про акцию, и Роман отнесся к ней очень доброжелательно и даже придумал и написал свой плакат, с которым я с радостью буду ездить. Этот плакат очень простой, но является на самом деле очень важной площадкой для разговора, площадкой размером А4. И этот крошечный пятачок – место для солидарности, которая произошла между мной, библиотечной интерсекциональной феминисткой, и православным воцерковленным учителем физики. вместо камней я бросила на плакат цветы.