-Девочка, моя милая, ты нашла «Эльдорадо»? - с удивлением спросила матушка Евфросиния, разбирая рюкзак Алисы.
-Та маленькая аптека, была напихана лекарствами под завязку. Взяла все что нужно, чтобы подольше отсюда не высовываться!
-Молодец, - улыбнулся Миша сестренке. - Устала, наверное?
-Еще как!
-Так иди, отдыхай. А я пойду отцу Андрею укол сделаю, а то совсем бедолаге плохо, - взяв в руки шприц и ампулу инсулина, матушка грустно покачала головой.
Высвободившись из цепких рук брата, Алиса вышла из-за деревянного прямоугольного стола, заслонявшего почти всю крохотную кухоньку, и прошла к лестнице ведущей наверх, к спальням.
Сон не шел. Была уже половина третьего ночи. Алиса ворочалась в своей постели, словно под одеяло к ней забралась стая жуков. Жаркие летние ночи добавляли свою «каплю дегтя». Девушка мучилась бессонницей изматывая свой и без того уставший организм.
Когда потуги уснуть оказались тщетными, Алиса встала с постели и, прошмыгнув в темноте практически на ощупь к окну, раскрыла оное настежь. Свежий ночной поток воздуха хлынул в комнату и буквально за пару минут распространился свежестью по всем углам. Он нежно «прикоснулся» к юной девушке, «пощекотал» ее бледные щечки с ямочками и затянутый в укромные отверстия носа, проник внутрь. Алиска расслабленно выдохнула: свежий воздух придал ей спокойствия и даже слегка расслабил, отчего девушка вскоре почувствовала тяжесть в теле и желание, забравшись в обратно в постель, уснуть. Она закрыла створки окна и, пройдя к постели, устроив подушку поудобнее, заснула крепким сном.
Ей снился сон. В нем была мама, такая же юная и красивая как раньше в Алисином детстве. Она шла по ржаному освещенному ярким полуденным солнцем полю с венком из полевых цветов в волосах навстречу своей дочери.
-Мама! - закричав, Алиса припустилась к матери.
Девчонка бежала изо всех сих, силясь побыстрее, добежать до родного и давно позабытого ей человека, но отчего, то, сколько бы не старалась девочка, расстояние между ней и матерью не сокращалось, ни на дюйм. Алиса плакала от горя, ведь ей так хотелось увидеть маму снова, обнять ее и почувствовать запах материнского тела. Она вспомнила, что мама пахла свежим хлебом, лавандовым шампунем и нотками духов «Amore Amore» с цитрусовой эссенцией. Алиса, возбужденная от воспоминаний, остановилась и закрыла глаза. Внезапно она почувствовала легкое прикосновение к своей щеке, будто летний ветер «приласкал» ее. Она открыла глаза. Все поле было в огне! Пожар бушевал на просторе. Девочка испугалась и заплакала.
-Алиса! - послышался родной голос позади.
Она обернулась и увидела перед собой склоняющуюся над ней маму с серьезным лицом.
-Алиса, -повторила она. - Беги отсюда! Слышишь? Беги и прячься!
Внезапный треск пробудил девушку и спросонья, Алиса даже не поняла вначале, где находится: в церкви или в поле с мамой. Комнату заволокло сизым дымом, от которого у девушки запершило в горле, и она принялась истошно кашлять.
Алиса спрыгнула с кровати, на ходу одевая джинсы. В дыму она слабо различала предметы и пока дошла до двери, пару раз успела удариться обо что-нибудь ногой.
Выбежав из комнаты, Алиса принялась звать на помощь, но, ни брат, ни другие сожители не подавали признаков жизни. Алиса бросилась к Мишиной комнате, но открыв ее, она не смогла различить во тьме и в дыму силуэта брата.
-Миша, - задыхаясь, крикнула девушка, но ответом было лишь молчание.
Дым заполонял кельи с быстротой несущегося метеора и Алиса уже начала чувствовать, что если пробудет в доме, еще, хотя бы минуту, она потеряет сознание! Единственным решением, которое на тот момент пришло ей в голову - это бежать! И она побежала со «всех ног» к выходу. Большими пряжками пересекла лестницу и, пробежав через кухню, выбежала на улицу.
И снова свежий воздух окутал ее тело, ворвавшись в ноздри струей прохлады. От спасительного кислорода Алиса закашляла еще сильнее, выталкивая дым из легких, которым порядком успела надышаться. Она упала на землю от слабости, перевалилась на бок, судорожно борясь за свою жизнь. Наконец, когда ее слегка отпустило от состояния шока, девушка подняла глаза к дому батюшки, но тот уже хорошенько занялся огнем. Спасти уже кого-либо из него не представлялось возможным.