И свадьба состоялась. Прибыли все приглашённые родственники, даже из Ленинграда. Праздновали в квартире жениха. И вдруг у ленинградского гостя к вечеру внезапно поднялась температура. Дали ему таблеточку, и дальше празднуют. А температура всё выше, человеку всё хуже. Приняли решение вызвать врача, позвонили в «скорую», назвали фамилию больного, адрес, температуру указали. Больной прилёг в маленькой комнате, а свадьбу дальше празднуют. Больше часа прошло, скорой нет, температура не снижается. Снова звонят, снова в ответ: «Вызов принят, ждите». Время идёт, гулянье закончилось, местные гости разошлись по домам, приезжие готовятся ко сну. Больному время от времени дают аспирин.
В третий раз звонят в «скорую», там снова отвечают: «Ждите». Время уже за полночь, наконец раздаётся звонок дверь. Хозяйка дверь открывает, а там… Она чуть в обморок от страха не упала. Стоят трое, но не врачи. Одеты в какие-то спецкостюмы, в масках, чуть ли не в противогазах. «Скорую вызывали?» Хозяйка: «Нет!» — «Как нет? Адрес такой-то?» — «Да» — «Фамилия такая-то?» Хозяйка: «Нет! У нас вот такая фамилия!» — «Кто у вас болеет?» — «Никто не болеет, у нас свадьба, мы гуляем, ничего не знаем!» Врачи уехали. Все решили, что лучше спать ложиться, а утром видно будет, что с больным делать.
Но минут через 30 снова звонок. Стоит другая бригада в таком же облачении. Повторился весь разговор заново. Не успели они уехать, звонит в дверь третья бригада. Убедили и этих, что у них никто не болеет, с такой фамилией никто не проживает, свадьбу празднуют и скорую не вызывали, кто вызов делал — не знают… Наутро заболевший проснулся здоровым, температуры как ни бывало, видимо, была обыкновенная простуда и помогла ударная доза жаропонижающего. Свадьбу догуляли, а в воскресенье он уже улетел домой в Ленинград. Даже страшно подумать, что бы было, если б его увезла скорая… Так подтвердились слухи о том, что специальные бригады ездили за больными по ночам. Видимо, для того, чтобы своим нарядом не пугать население.»
Особо надо остановиться на медицинской статистике, связанной с событиями 1979 г — это вообще отдельная тема, которую почему-то старательно обходят стороной все «разоблачители», упражняющиеся в написании разнообразных псевдоисторических трудов и говорильне на тему вспышки сибиреязвенной инфекции в Свердловске. Оно и понятно — цифирь эта настолько упряма и так колет глаза, что несуразность всех самых распространенных версий становится наглядной и понятной любому непредвзятому человеку.
Давайте ознакомимся со статистикой смертности от вспышки сибиреязвенной инфекции весной 1979 г в Свердловске. Смотреть в таблички, разбираться с цифирью и читать первоисточники — это весьма полезные привычки для всякого, кто не верит чужому мнению и отвергает шаблоны. Очень жаль, что этих полезных наклонностей напрочь лишены в своей подавляющей массе те писатели и журналисты, что на протяжении десятилетий топтались на затронутой теме. Потому что если бы они действительно изучали первоисточники и разбирались со статистикой, то никогда бы не написали того, что написали…
Итак, начнём с того, что 4 апреля 1992 г Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин подписал Закон N 2667—1 с говорящим названием «Об улучшении пенсионного обеспечения семей граждан, умерших вследствие заболевания сибирской язвой в городе Свердловске в 1979 году». Закон этот очень короток — он состоит всего из 3 пунктов, из которых следует, что семьи, члены которых умерли от вспышки сибиреязвенной инфекции в Свердловске в 1979 г., могут получать пенсии по случаю потери кормильца. Выплаты таковых должны будут производиться из Пенсионного фонда РФ, а в последующем эти суммы должны быть восстановлены фонду предприятиями, учреждениями и организациями, этот самый ущерб населению причинивший. Подразумевалось, что таковые предприятия, учреждении и организации органам Власти известны. По факту принятия означенного закона подразумевалось и другое — органам исполнительной власти известны и потерпевшие.
И это действительно так — к 4 апреля 1992 г. уже существовал список лиц, заболевших в 1979 г. сибирской язвой. В этом списке были перечислены как умершие, так и выжившие, благодаря лечению в больнице № 40.
Лев Гринберг (кадр из документального фильма телеканала ТАУ «Сепсис — 002»).
Автор должен сразу признаться, что ему этот список раздобыть не удалось. Но существование данного документа сомнений не вызывает по двум не связанным между собой причинам. Во-первых, о существовании списка потерпевших прямо говорил Лев Гринберг, патологоанатом, производивший весной 1979 г. вскрытия умерших от сибиреязвенной инфекции. Этот человек упоминался в начале очерка, в той части, где рассказывалось об истории первичного диагностирования болезни 10 апреля. Лев Гринберг в документальном фильме «Сепсис — 002», выпущенном телеканалом ТАУ в далёком уже 1999 г., прямо сказал, что такой «список был на руках депутата Мишустиной». Во-вторых, об этом же самом списке написал американский микробиолог Мэттью Мезельсон (Matthew Meselson), занимавшийся исследованием сибиреязвенной вспышки 1979 г. и даже приезжавший для этого в Екатеринбург с группой помощников в 1994 году.