Теперь следовало отыскать откуда именно происходил зараженный опасной болезнью скот, для чего требовалось провести кое-какие изыскания, хотя мало кто сомневался в их результате. Уже 13 апреля свердловские газеты стали тиражировать сообщения, призванные предупредить население об угрозе заражения смертельно опасной болезнью через мясо больного скота. Горожанам советовали не покупать мясо у частных производителей и давались рекомендации о действиях в случае появления симптомов заболевания. Начиная с указанной даты заметки такого рода появлялись время от времени в разных периодических изданиях, они имели разные заголовки, но содержание во всех случаях оказывалось практически идентичным.
Впоследствии эти публикации стали расцениваться многими жителями Свердловска и нынешнего Екатеринбурга как своего рода дымовая завеса, призванная сбить с толку и запутать несчастных горожан. Подтекст этих домыслов можно выразить следующим образом: власти всё знали, но скрывали и дурили головы людям, лишь бы не говорить правду! Мы коснёмся в своём месте разного рода версий и домыслов и разберём их надлежащим образом, но сейчас, коли зашёл разговор о возможном заражении горожан через продукцию мясокомбината, отметим, что версия эта вовсе не выглядит априори абсурдной или притянутой за уши. Учитывая неопределенность тех дней, подобное предположение выглядит оправданным и логичным.
Термическая обработка мяса убивает бактерии сибирской язвы — строго говоря, она убивает любые живые клетки — но известны многочисленные случаи того, как пища из мяса больных животных, надлежащим, вроде бы, образом приготовленная, становилась источником инфекции. Именно по этой причине туши павших от сибирской язвы животных подлежат захоронению, а не утилизации в каком-либо виде.
Итак, к середине апреля 1979 г. население было предупреждено об опасности, на мясокомбинат направилась проверка СЭС, а ОБХСС принялся проверять документацию на поставку комбинату мясного сырья. В ближайшие дни, без сомнений, удалось бы отыскать тот колхоз или совхоз, что поставил негодный продукт, там провели бы сплошную дезинфекцию и подавили бы источник заразы. Потом должны были пройти несколько дней и естественным образом вспышка инфекции должна была сойти на нет.
На протяжении второй половины весны 1979 г свердловская пресса периодически напоминала жителям города о риске заболеть сибирской язвой при покупке мяса и мясной продукции у частных торговцев. Государственная торговля по умолчанию гарантировала поставку качественного продукта. Но если быть совсем точным, то в государственной торговой сети г. Свердловска мясных продуктов в те годы не было вообще. Так что и риска заразиться, соответственно, тоже…
От человека человеку болезнь не передавалась, а стало быть, при отсутствии постоянно возобновляемого источника, сибирская язва должны была закончиться сама собой. В общем-то, всё было просто и понятно. На первый взгляд…
На упомянутом ранее совещании 12 апреля, проведенном под руководством главного врача-инфекциониста РСФСР Владимира Никифорова, был принят в качестве обязательного особый порядок проведения аутопсии и последующих исследований тканей умерших от сибиреязвенной инфекции лиц. Момент этот требует некоторого пояснения.
Ещё в 1928 г в Советском Союзе были введены в действие правила вскрытия т. н. опасных трупов (интересно то, что этот документ был принят на год ранее «Правил судебномедицинского исследования трупов», задавших стандарт судебно-медицинской экспертизы в Советском Союзе. Эта деталь свидетельствует об актуальности для того времени проблемы обращения именно с опасными трупами!). Под таковыми понимались тела людей, скончавшихся от особо опасных заразных болезней (чумы, холеры, сибирской язвы, сапа, оспы и пр.). Несложно догадаться, что обращение с такими телами на всех этапах требовало особых мер предосторожности. Вскрытия подозрительных тел проводились в противочумных костюмах, гарантировавших полную защиту персонала от инфекции, особое внимание уделялось обработке инструмента, утилизации жидкостей и т. п. нюансам. После того, как первичный диагноз подтверждался и факт заболевания особо опасной болезнью сомнений не вызывал, тела умерших со схожей симптоматикой причислялись к категории «особо опасных трупов» и вскрытию не подлежали. Что следует признать логичным — незачем рисковать здоровьем врачей, коли и так всё ясно!