И инженеры мне понравились. Славные ребята. Они хоть шутки-то шутят, а я все равно к ним ходил каждый день. Шутки-то шутками, а вдруг найдется какой смутьян. Смутит их, подкинет деньжонок и - прощай хата Горобца.
Потому что питались они довольно скудновато. Утром к ним придешь, а они картошечку жарят. Или колбасу. Я их спросил, а они говорят:
— Мы из института первый год. Еще не взошли.
— А ты чего, Саша, опять спишь? - спрашиваю я.
— У меня отгул.
— Что-то много у тебя отгулов.
Обозлился Саша.
— Сколько надо, столько и есть.
— Ну-ну, я же - ничего.
А сам думаю, что, очевидно, он порядочный лодырь.
Но я опять не о том, опять отвлекаюсь.
Им должны были дать в новом доме, а дом все не сдавали. Мы все ходили смотреть на их новый дом. У них уже и ордер был. Только там все строители мудрили - то того нет, то другого. А я все опасаюсь - как бы меня эти молодые специалисты не накололи. Время от времени поднимал разговор. Я уже в открытую с ними стал.
- Так, значит, мамашу вы ни в коем разе не оставляете?
Женя сердился.
- Ты же видишь - она больной человек, куда она одна?
— Мыслю, понимаю, - отвечал я, успокоившись.
— Мыслящий тростник, - говорил Саша. Этот был в очках и на еврея маленько смахивал.
— Почему тростник? - спросил я всего один раз.
И Саша мне объяснил какую-то чепуху религиозного содержания.
- Ты, может, баптист? - сказал я просто так, чтобы поддержать разговор.
- Нет, я православный, - пошутил Саша.
Большие они оба были шутники.
Но - все-таки съехали. Построили ихний дом. Съехали. Мамашу забрали. Я их и спрашиваю - а как вы мамашу-то потащите на пятый этаж? Вы бы просили второй. Как она у вас гулять будет?
А мамаша отвечает:
- Э-э, милый, мне теперь разницы нет. Второй, пятый.
Я все равно ходить не могу. Я на балкончике посидела - мне и хорошо. А потом до пятого этажа мухи не долетают.
Очень мне им стало завидно, но я сдержался, зная, что рано или поздно и сам буду иметь подобную жилплощадь.
Короче говоря, стали они справлять новоселье. И меня пригласили. Мы так договорились - они как переедут, один сразу же возвращается и дает мне ключ.
Один тогда сразу возвратился, дал мне ключ и зовет отпраздновать новоселье.
И я послал жену Людмилочку за бутылкой водки, а сам остановил легковушку и велел нас везти.
Водитель нас и повез, а инженер удивляется как дурачок:
— Это как же он так тебя везет за бесплатно?
— А вот так, - отвечаю я и смотрю на инженера, видя, что хоть и умный он человек, а сроду не поймет того, что я понимаю.
Славно гульнули. Один инженер играл на аккордеоне. Девки ихние тоже были хорошие. Они в эмалированном ведре сварили свиную голову с картошкой. Довольно вкусная. Порезали маленькими кусочками - и с лучком. Вкусная.
Второй инженер танцевал с моей Людмилочкой и даже к ней довольно прижимался, но я не возникал, потому что уверен в Людмилочке на всё сто. Тем более что она такая дура на этот счет, каких свет не видел. Ничего не понимает насчет этого самого дела. Со мной понимает, а больше ни с кем не понимает.
И все было бы прекрасно, кабы не случись два несчастья.
Одно - из-за свиной головы. Они с нее мясо срезали, а свиная кость, вроде бы как челюсть, осталась.
А мы к тому времени уже были сильно пьяные, так что я никого не виню. Я, например, дошел до того, что предлагал Саше ключи от их старой квартиры и кричал, что поеду в деревню к мамаше жить на вольный воздух. А Саша сам хотел на вольный воздух и кричал, что все должны вернуться в леса. Хорош фрукт!
Но дело не в том. Дело в том, что когда я ослабел и Людмилочка поволокла меня домой, то я, как человек самостоятельный, от нее вырвался и пошел вперед. А в это время кто-то из них сбросил с балкона свиную челюсть, и она меня ударила по голове с пятого этажа.
Хорошо еще, что у меня крепкая голова. Хорошо еще, что я закален и челюсть просто от меня отскочила, набив шишку, а я рухнул на тротуар и был определенное время без сознания.
Но вовсе не от челюсти - в этом я уверен так же, как и в том, что они сбросили не нарочно. В этом я тоже уверен. Они не такие ребята, чтобы бросать в живого человека челюсть. Они - добрые ребята. Они бы обругать меня могли, да и то не ругали.
Так что я встал, и Людмилочка меня повела. Но когда она меня привела, то я с ужасом увидел: пока я пировал -
милую квартирку мою нахально заняли чужие люди, сломав дверь.
То есть потом выяснилось, что они были многодетная семья и исподволь присматривались, собирая сведения.
А как только все совершилось, они спокойно поломали дверь, затащив туда все свои манатки и многих детей.