– То есть, ты пришел проконсультироваться со мной по поводу своей лечебной практики, – с самодовольной усмешкой произнес Вениамин и продолжил, – а тебе не приходила в голову, такая простая мысль, что я гораздо более привлекательный мужчина, чем ты?
– Приходила, мало того, я уверен в твоем превосходстве надо мной в вопросах обольщения женщин. Но я прошу рассказать мне историю вашей любви. Пойми, от этого зависит жизнь человека.
Вениамин подумал несколько минут, затем налил себе и Т.Т. коньяку, выпил и рассказал, все как было, не утаив даже, что из-за своего желания разрушить Любины отношения с Т.Т., он не стал разубеждать Любу в ее бесчестье.
После того как Вениамин закончил свою историю, Т.Т. сказал:
– Я не осуждаю тебя за то, что ты утаил правду от Любы, «в любви, как и на войне, все средства хороши». Ты очень помог мне. Желаю вам с Любой долгой и счастливой совместной жизни.
Вениамин, после разговора с Т.Т. задумался о том, что в настоящее время, Люба совершенно не волнует его и все его мысли заняты любовницей.
Теперь Т.Т. знал, какие именно темы необходимо обсуждать в беседах с его новой пациенткой, чтобы она опять начала жить настоящим, а не прятаться от поработивших ее страхов в прошлом. Эта пациентка прибыла к нему из Франции.
Как-то в мае 1994 года, еще до похорон отца, Т.Т., проверяя свою почту, обнаружил письмо от некоей госпожи Горяевой В.А.. В этом письме она обращалась к нему с просьбой помочь ее дальней родственнице, избавиться от депрессии. И, поскольку, эта родственница живет далеко за границей г. Горяева В.А. хотела бы договориться с ним о возможности и условиях лечения. В письме был указан номер телефона, по которому с ней можно было бы связаться, если Т.Т. соблаговолит ответить на ее нижайшую просьбу. Т.Т. позабавили эти обороты речи, и он позвонил. Ответила на его звонок, судя по голосу, немолодая женщина, и, когда он представился, то услышал облегченный вздох со словами: «Слава Богу, я уже не надеялась, что вы откликнитесь. Когда мы можем к вам приехать». Они договорились о дне встречи в его клинике в начале июля, после получения родственницей въездной визы.
В назначенное время, дверь его кабинета открылась и в комнату вошла молодая, дорого и стильно одетая женщина. Если бы Тихона Алексеевича спросили о том, красива ли она, он не смог бы ответить. Главное его впечатление от первого взгляда на нее, было то, что он ее уже знает. Отстраненно задумчивое выражение лица и печаль в ее глазах напомнили ему образы иконописных святых. Тихон Алексеевич был поражен встречей с ней, как ни с кем другим: ее облик вызвал в его мозгу цепную реакцию неведомых прежде мыслей и чувств – он как будто проснулся от долгой спячки. Наконец, слегка оправившись от охватившего его удивления и восторга, Т.Т. встал, поздоровался и спросил имя посетительницы. С некоторой задержкой она ответила на ломаном русском языке:
– Графиня Изабелла Монтени-Ферстен, с вами договаривалась о встрече г. Горяева. Это она настояла, что мне необходимо встретится с вами. Говорят, что вы творите чудеса.
Тихон Алексеевич ответил ей на хорошем французском:
– Это сильное преувеличение, делаю, что могу, – и спросил, не будет ли ей удобнее общаться на французском языке. В ответ на что, гостья благодарно кивнула.
– Итак, что вас беспокоит?
– Дело в том, что меня ничто не беспокоит, мне все безразлично. Жизнь удивительно однообразна и скучна.
– И давно жизнь стала для вас такой невыносимо унылой?
– После гибели моего мужа.
– Как давно это произошло?
– Три года назад. Вроде бы я должна примириться со случившемся, но мне не хочется с этим соглашаться.
– Видимо, вы его сильно любили…
– Не знаю, это было сумасшествие. Мы с ним встретились в Египте. Мы с подругой поехали на прогулку по морю на катере с группой ныряльщиков. Она любила нырять с аквалангом. В месте, где наш катер остановился, было еще много разных яхт и катеров. Я просто наблюдала с верхней палубы как ныряльщики один за другим уходят под воду, и тут вдруг наш катер резко развернуло, и меня выкинуло за борт. Я умею плавать, но от неожиданности меня охватила паника и я пошла ко дну. Очнулась я уже на яхте: вокруг меня хлопотали какие-то иностранцы. Как потом выяснилось, эта яхта врезалась в наш катер на полном ходу. Меня доставили в госпиталь. С собой у меня не было ни денег, ни документов и я не понимала ни слова из того, что говорили арабские врачи. Наконец меня поместили в палату, поставили мне капельницу и дали успокоительное лекарство. Когда я проснулась, около моей постели сидел господин Ферстен, владелец международной, судоходной компании. Родом он был из Австрии, но после того как разбогател, предпочел жить с семьей в замке, на берегу Средиземного моря, в Италии. Он спросил меня, говорю ли я на немецком, или английском языках.