- Нет, что ты! – потрясенно возразила Элида. – Никакого мужчины у меня нет, и никого мне не надо… - Элида замолчала, но эта пауза в ее словах была для ее отца красноречивее любых слов.
- Герцог Лоут… - тихо сказал отец. – Ты влюбилась в него? – сочувственно спросил Гаррет.
- Нет, не влюбилась, - со злостью и даже яростью ответила Элида. – Но я не могу не понимать, что герцог самый выдающийся мужчина, которого я только знала! Понимаешь, хоть я его и ненавижу, но не могу отрицать его… харизматичность, - убитым голосом, разом утратив всю свою злость сказала Элида. – Я не люблю его… но хочу, чтобы он меня любил! Хочу, чтобы мне приходилось отвечать на его любовь, а не понимать, что у меня нет никаких шансов завладеть его сердцем! Пап, - вдруг сказала Элида, резко меняя направление мыслей, без малейшего перехода или остановки. – Ты же видел женщин, которыми увлекался Лоут, какие они? Ну я, конечно, понимаю, - заторопилась она, - они без сомнения были красавицами, а вот какой женский характер нравился Лоуту? Каких женщин он себе выбирал? – вместо ответа, повисла тишина, потом Гаррет нехотя сказал:
- Зачем это тебе надо?
- Ну, как же? - удивилась Элида, я буду хотя бы знать, чего мне не хватает…
- Элида, - с грустью сказал отец. – Ну как ты не понимаешь… Не важно каких женщин выбирал Лоут – важно другое: он их всех бросал. То есть ни одна из его возлюбленных не могла его зацепить до такой степени, чтобы он захотел с ней быть до конца жизни. А, значит, тебе нет необходимости брать с них пример, подстраиваясь под их внешность или манеру поведения… кстати, думаю, большинство его любовниц так и поступали. Вызнавали и выведывали все о вкусах Лоута и старались подстроиться под них. Так вот ни у одной из них ничего не вышло! Будь собою – это самое наилучшее… - но Элида его не слушала.
- Пап, а что если в его жизни уже была сильная неразделенная или трагическая любовь? Что если он уже любил какую-то девушку и только ее образ хранит его сердце.
- Тогда тем более не стоит ни под кого подстраиваться! Даже если ты скопируешь внешность и манеру поведения какой-то мифической возлюбленной – ты будешь всего лишь бледной копией. А зачем плохая копия? Лучше вообще ничего или нечто совершенно противоположное. И вообще! – рассердился Гаррет. – То ты ненавидишь Лоута, то ищешь способы пробиться к его чувствам. Ты уж как-то определись! – Но вместо ответа Элида снова спросила:
- Я помню ты мне говорил, что у меня будет девять жизней? Это правда?
- Да Элида. Так говорят те, у кого по каким-то обстоятельствам в других мирах рождались дети, унаследовавшие Дар. Девять жизней – это в лучшем случае, а бывает всего две или три.
- А у меня сколько будет? – всполошилась Элида.
- Ну как я могу это знать? – с укором сказал отец. – Девять жизней или всего две, но ты должна пытаться извлечь из Мира, в который попала, все самое лучшее, самое важное, самое удивительное. Я не сказал тебе еще об одной очень удивительной особенности Ходящих…
- Какой же? – не выдержала Элида паузы в словах отца.
- Элида, ты можешь некоторые вещи, некоторые предметы забрать с собой в свой мир! – тихо и торжественно сказал отец.
- Забрать с собой?! – ахнула от восторга Элида, сразу же представив, как она забирает в первую очередь зеркало с лестницы, во вторую вытаскивает стекла из окон, потом разбирает кровать с металлической сеткой, потом… - Пап, а сколько вещей я могу с собой взять? – на всякий случай спросила она.
- В первый переход объем пространства, куда ты можешь поместить предметы, совсем небольшой, примерно, как мяч, потом с каждым переходом это пространство будет увеличиваться.
- Всего лишь, как мяч? – разочарованно протянула Элида. – Что же туда можно спрятать?
- Очень многое! – не согласился с ней отец. – Можно взять семена растений, можно взять образцы минералов, можно взять страницы из книг, чертежи, рисунки. Если хватать не все, что попадается под руку, а продумывать каждую мелочь, то даже такой небольшой объем можно заполнить нужными и важными вещами.
- А как открывать и закрывать это пространство? Кто-нибудь может увидеть какие вещи у меня там спрятаны? Кто-то может украсть мои вещи из этого пространства? Лорд Рэннет знает, что у меня есть такой тайник? – спрашивала и спрашивала Элида.
- Чтобы первый раз открыть проход в это пространство ты должна представить бесконечное серое пустое пространство… и попробовать бросить в него какой-нибудь небольшой предмет. Если предмет упадет на пол, то надо снова и снова пытаться забросить его в эту пустоту. В какой-то момент это у тебя получится и с этого времени эта вещь станет твоим маяком. Потом просто будешь представлять эту вещь и мысленно каждый новый предмет располагать рядом с ней. Узнать (есть ли еще возможность что-либо поместить в этот тайник), очень просто. Все лишние вещи будут выпадать, - засмеялся отец. – Доставать предметы еще проще: представь предмет, который тебе нужен - в своей руке, или стоящим на столе, и он появится. Никто, кроме тебя не сможет ни увидеть вещи, ни взять их без разрешения… очень удобная штука, - снова засмеялся отец.
- Как здорово! – восхитилась Элида. И в этот момент услышала, как завыл заводской гудок. – Мне надо на работу! – с этой мыслью она вскочила с кровати, разорвав мысленную связь с отцом. Но Элида больше ничего не боялась. Теперь она знала свою цель и знала, что будет идти к ней, не обращая внимания ни на что. А ее целью теперь было получить как можно больше знаний из этого Мира, а то и вправду потом вдруг так не повезет. Рассказ отца о том, как он погибал раз за разом, не успев даже как следует осмотреться, произвел на нее большое впечатление
…На заводе жизнь кипела. Утром перед работой им зачитывали главные новости о том, что происходило в стране. В обед их ненадолго собирали в актовом зале, и очередной лектор выступал с небольшим докладом. После работы их уговаривали записаться в самые разные группы, в которых проходили дискуссии по самым разным вопросам. Элида внимательно слушала все новости и все, что рассказывали лекторы, но после работы бежала в вечернюю школу. Она легко научилась открывать пространственный проход и в этом тайнике у нее уже лежало маленькое круглое зеркальце, которое она купила в магазине, также она нашла стеклянный пузырек с крышкой от какого-то препарата и наполнила его несколькими зернышками пшеницы и семечками подсолнечника, других семян пока найти не удалась, но Элида была довольна собой, считая, что она молодец, и тут… В вечернюю школу пришла новая преподавательница литературы. Старушка, явно непролетарского происхождения. Она носила лорнет, белую блузку с кружевами, черную строгую длинную юбку. Но главное она носила часики. Хорошенькие женские часики, что висели у нее на цепочке, прикрепленные к пуговице на груди. Элида увидела их и потеряла покой. Теперь она точно знала, что обязательно: кровь из носа, она должна забрать в свой Мир – часы! Когда она узнала сколько они стоят, что расстроилась чуть не до слез. Ей надо было год работать, отказывая себе во всем, чтобы купить их. Но судьба благоволила к ней. Как-то идя по парку, она увидела чистенького благообразного старичка, что сидел на лавочке… и плакал. Не всхлипывал, не рыдал, а только изредка вытирал катившиеся слезы. Что-то заставило ее подойти к нему, сесть рядом и спросить, что случилось. Ему было так плохо, что он был рад даже такой случайной собеседнице:
- Я врач, - устало начал этот мужчина. – Я стольким помог и стольких вылечил за свою жизнь, и вот моя единственная дочь, моя девочка умирает от чахотки, и я ничего не могу с этим сделать… - Элида сочувственно вздохнула и тут она увидела тянущуюся от пуговицы на жилете в маленький кармашек на животе цепочку от часов! Решение пришло мгновенно.
- Если я вылечу вашу дочь, вы подарите мне вот эти часы? – быстро спросила она. Он, как- то странно и жалостью посмотрел на нее.
- Девочка, я отдал бы тебе эти часы просто так, но я не могу. Моя жена… когда меня не станет, быть может эти часы спасут ей жизнь. Она еще такая молодая, ей всего тридцать… - Элида удивленно посмотрела на него, мол, как это молодая, когда ей УЖЕ тридцать! Но мужчина не заметил ее взгляда, продолжая говорить, словно сам с собой. – Я намного старше ее, мне уже сорок пять… - Больше Элида его не слышала, ошарашенная вопросом, который она задала самой себе: а сколько лет Лоуту? Ответа она не знала, да она даже предположить не могла сколько ему лет. Не двадцать и не двадцать пять – это точно, но тогда сколько? Она напрягла память выискивая любые сведения о своем муже. Он что-то там окончил, потом где-то служил, чем-то там командовал… вроде воевал… Все! Больше ее память никаких сведений не сохранила, да и как она могла их сохранить, если Элида, протестуя против этого брака, упивалась своим отчаянием, не удосужившись узнать о муже даже самых общих сведений. Папа! – вдруг радостно ахнула она. – Он знает. Он дружил с лордом Рэннетом и наверняка много чего знает о Лоуте… хотя бы сколько ему лет! – В этот момент она снова сосредоточилась на рассказе мужчины, с удивлением поняв, что он давно уже рассказывает о первых годах жизни дочери, с любовью вспоминая каждую мелочь.