Он улыбнулся, слыша крики девяти пилотов, зашедших в атаку с пикирования и вздохнул. Кто знает, что хорошо, а что плохо, подумал он. Он останется на большой высоте с Сакамото, и вместо этого будет стирать Дарвин в пыль. В конце концов, ни один из его самолетов не нес бронебойных бомб. Им не следовало пытаться атаковать корабль зажигательными бомбами, но этот крейсер не должен был просто пройти мимо без брошенного ему вызова.
Он видел в вышине истребители А6М2 «Рейсен», прикрывающие бомбардировщики и расчищающие им путь. Справа от себя он мог видеть еще двадцать семь бомбардировщиков «Айти» D3А1 с «Сёкаку» под прикрытием истребителей. Торпедоносцы были бесполезны в операции против наземных целей и потому остались на авианосцах. Он снова посмотрел на заходящих в пике товарищей и начал ждать, когда увидит белые клубы дыма от успешных ударов по вражескому кораблю. Вместо этого он увидел то, что потом преследовало его всю оставшуюся жизнь.
Этот гул исходил словно отовсюду, далекий и слабый, наполнявший собой неподвижный воздух над Тиморским морем. Они шли на север в течение получаса по совершенно спокойному морю, когда вахтенный на мостике заметил что-то по правому борту. Роденко также заметил что-то на радаре, но в следующий момент экран заволокло сплошным «снегом» помех.
Вольский сидел в командирском кресле, Федоров — на посту штурмана[12], изучая свои материалы по истории, когда весь корабль задрожал, а гул усилился, то появляясь, то исчезая.
- Что-то случилось, — сказал Федоров, напряженно глядя на море, но все было спокойно.
Лицо адмирала Вольского было мрачным. Он напряженно нахмурился, вслушиваясь в гул.
— Что это за звук?
Протяжный гул дрожал и усиливался, вдруг став в десять, если не в двадцать раз сильнее. Затем раздался низкий вой, более глубокий, отчетливый, и устойчивый.
— Федоров, вызовите инженерную часть и запросите о любых проблемах.
— Так точно, — ответил Федоров и вызвал Добрынина. — Добрынин докладывает, что слышал что-то, товарищ адмирал. Наблюдаются необычные показатели потока, но реактор стабилен. — Но еще не успев закончить, он отвлекся, заметив в небе странные тени в дрожащем воздухе. Затем он заметил отблеск солнечного света на металлической поверхности и быстро повернулся к Роденко. — Есть что-либо?
— На радаре ничего, — Роденко тоже слышал гул откуда-то сверху и выглядел смущенным. На его экранах было чисто.
— Смотрите! — Указал Федоров.
Все глаза устремились за его рукой, но Вольский заметил лишь какие-то теми высоко в небе, где грозовые облака ненормально быстро сменялись солнечным безветренным днем. Пронзительный звук стал ниже, более ровным, и был безошибочно узнаваем. Это был гул воздушных винтов множества самолетов, который становился все более сильным и опасным.
— Господи! — Сказал Федоров. — Мы снова переместились, и попали прямо под ударную группу! Смотрите!
Все заметили, как тени медленно рассеялись и превратились в серебристые кресты справа от корабля. Их силуэты внезапно обрели четкость, будто кто-то навел резкость, и превратились в серебристо-белые самолеты с ярко-красными кругами на крыльях и отчетливо заметными не убираемыми стойками шасси.
— Боевая тревога! Это японские пикировщики — прямо над нами!
Карпов услышал второй сигнал тревоги и бросился на мостик, пробираясь через длинные коридоры наверх к командной палубе и бронированной цитадели.
— Что случилось, товарищ капитан? — Спросил его кто-то, мимо кого он пробежал. — Опять бой?
— Spakoyna. Nye Boytyes, — сказал он. — Всем занять свои посты. Адмирал Вольский на мостике, и мы со всем справимся.
Он бросился вперед, но услышал краем уха бормотание одного из матросов, что на этот раз адмирал не был заперт в лазарете, и нахмурился. Он имел все основания слышать подобное. Однажды я верну себе их уважение, подумал он, но затем выбросил это из головы.
Выбравшись на верхнюю палубу, он услышал тот самый гул, который напряг экипаж. Что это было? Добравшись до мостика он понял, что это был звук множества пропеллеров, к которому затем добавился вой пикирующих на корабль самолетов. Он влетел на мостик, быстро захлопнул за собой люк и увидел, как Федоров и Вольский всматриваются во что-то в иллюминатора. Что случилось?
12
«Пост штурмана», то есть командира штурманской боевой части (БЧ-1) на крейсерах проекта 1144 находится в штурманской рубке, но автор представляет себе управление оным крейсером по сериалу «Звездный путь»