Вызвать верного сподвижника удалось только вечером - генерал-лейтенант Кисабуро выглядел загнанной лошадью, которую по недосмотру забыли пристрелить.
После взаимных приветствий и обязательного чаепития старые товарищи приступили к беседе.
- Как обстоят дела, Андо-сама? - осведомился Тодзио.
- Не слишком хорошо, Хидэки-сама - честно ответил старому товарищу и давнему покровителю генерал Кисабуро - уменьшать нормы, отпускаемые по карточкам, далее нельзя (в Японии МВД занималось не только охраной правопорядка, но и контролировало органы власти на местах В.Т.), иначе подданные Тэнно начнут умирать от голода; а с рисом в Метрополии лучше не будет, поскольку здоровые мужчины мобилизованы, а азотных удобрений нет (соответствует РеИ по состоянию на 1943 год - в 1944 году было уже хуже, хроническое недоедание на грани голода было нормой для подавляющего большинства населения Метрополии В.Т.). Собственно, ситуацию как-то спасает разрешение огородов и то, что полиция закрывает глаза на черный рынок (соответствует РеИ В.Т.). Общественный порядок поддерживается хорошо, но в остальном дела обстоят не самым лучшим образом - все предприниматели, от мелких субподрядчиков до дзайбацу, накапливают неучтенные запасы, предпочитая держать сбережения в них, а не в деньгах (соответствует РеИ - иена к этому времени обесценилась многократно, гиперинфляция стала нормой жизни В.Т.); собственно, согласно действующему законодательству их всех следует повесить, как саботажников; якудза и корейцы теряют последнее уважение к закону Империи - но их уничтожение будет означать уничтожение черного рынка, позволяющего выживать населению (соответствует РеИ В.Т.).
- У меня тоже плохие вести, Андо-сама - сообщил генерал Тодзио - и ввел генерал-лейтенанта в курс дела.
- Изящно сделано, Хидэки-сама - впрочем, глупцом Мицумаса-сама никогда не был - высказался Кисабуро - опротестовать эту сделку невозможно, не 'потеряв лица' при этом; а пресечь линию жизни Мицумаса-сама сейчас, когда сделка утверждена Тэнно, означает поднять мятеж против Божественного Тэнно.
- Очень изящно сделано, почерк настоящего Мастера - задумчиво повторил он - никакого ущерба чести самурая в этой покупке не усмотрят даже самые строгие ревнители чести, безупречно исполняющие все заветы 'Буси-до' и 'Хага-курэ'.
- А под прикрытием этой торговли Мицумаса-сама может спокойно договариваться с господином Сталиным, в особенности, если Флот выиграет сражение за оборонительный периметр Империи - продолжил разведчик - при молчаливой поддержке маркиза Кидо, если не самого Божественного Тэнно; так что все возможности стать Роммелем Империи у него будут, если нам не удастся своевременно 'вставить ему палки в колеса', как гласит русская поговорка.
- У русских интересные поговорки - заметил Тодзио - но сейчас, Андо-сама, нам следует заняться практикой, а, именно, осложнить отношения Мицумаса-сама с его партнерами.
- Господин Зорге - утвердительно ответил министр внутренних дел - что же, все будет сделано согласно законам Империи Восходящего Солнца - его кассационная жалоба давно отклонена, надо только провести распоряжение по инстанциям, не привлекая к этому излишнего внимания, вот и все. Через три-четыре дня можно привести приговор в исполнение.
Генерал Тодзио утвердительно прикрыл глаза, окончательно утверждая смертный приговор, вынесенный Рихарду Зорге кланом Тесю.
Тем временем, смертельный враг клана Тесю не терял времени даром - лично проконтролировав получение золота, он пил кофе, сваренный синеглазым шатеном, в котором посвященные в серьезные тайны легко узнали бы генерала 'Иванова'.
- Товар в обмен на золото, 'Иванов'-сама - предложил он окончательный вариант оплаты.
- Согласен, Мицумаса-сама - поклонился 'Иванов' - в первой партии будут 100 учебных 'Рейхенбергов', 500 двигателей к ним, инструкторы и оборудование для учебного центра, 200 ФВ-190, 400 двигателей ВМВ-801. Мы доставляем все в военно-морскую базу Нагасаки - там же состоится расчет за доставленную партию.
- Треть золота от общей цены 'Рейхенбергов', полный расчет серебром по курсу - за инструкторов и оборудование, плата каучуком по оговоренной цене - за истребители и двигатели - подтвердил Енаи - остается решить вопрос с сопровождением пароходов с грузом.
- Вас устроит такой вариант, Мицумаса-сама - 'Иванов' добросовестно действовал согласно инструкции - до входа в Сангарский пролив конвой сопровождают корабли Тихоокеанского флота, затем сопровождением займутся доблестные моряки Императорского Флота?
- Полностью устроит, 'Иванов'-сама - охотно согласился адмирал Енаи, понимавший нежелание русских пускать японцев в свои военно-морские базы - и, считавший нежелательным появление русских военных моряков в базе Императорского Флота; конечно, на русских пароходах будут подчиненные господина Воронцова, но это - неизбежное зло.
- Есть еще один вопрос, который мне бы хотелось с Вами обсудить - продолжил адмирал - есть возможность, что в ближайшее время господин Зорге будет помилован Божественным Тэнно; разумеется, будет весьма желательно, чтобы он покинул территорию Империи, по возможности, быстрее.
Генерал был впечатлен - это означало, что, как минимум, маркиз Кидо вступил в игру на стороне Енаи.
- Это весьма приятная новость, Мицумаса-сама - вежливо сообщил он - великому монарху, каковым, без сомнения, является Божественный Тэнно, приличествует милосердие; но, я не вполне уверен, что присутствие господина Зорге на территории советского посольства будет полностью соответствовать дипломатическому протоколу - хотя, при необходимости, это возможно.
- Господин Зорге является гражданином Германии - полагаю, лучшим вариантом станет его доставка в немецкое посольство - вопросительно сказал Енаи.
- Без сомнения, Ваша мудрость, Мицумаса-сама, не знает себе равных - согласился генерал - действительно, этот вариант позволял полностью соблюсти приличия, поскольку юридически Зорге попадал на территорию Германии, и гарантировал его безопасность - вряд ли даже самым безумным 'ястребам' пришло бы в голову убивать советского разведчика на территории посольства, хотя его охрану стоило усилить.
- Полагаю, стоит разместить во внешней охране немецкого посольства морских пехотинцев, во избежание гипотетических инцидентов - заметил Енаи, хорошо знавший, на что способны 'ястребы', во время 'инцидента 26 февраля' всерьез охотившиеся за принцем Сайондзи (соответствует РеИ В.Т.).
'Иванов' молча поклонился - советской военной разведке Зорге был нужен живым и здоровым, поскольку надо было и разобраться в причинах провала резидентуры 'Рамзай', и крепить связи с немецким генералитетом, не говоря уже о том, что эксперты такого класса, как он, специализирующиеся по Японии и Китаю в ближайшие годы стоили золота в собственном весе.
- Ну что же, 'Иванов'-сама, всего Вам доброго - к сожалению, я не смогу проводить Вас завтра на аэродром - грустно улыбнулся адмирал - поэтому позвольте пожелать Вам доброго пути сейчас. Надеюсь на Ваше возвращение.
- Благодарю Вас, Мицумаса-сама - ответно улыбнулся японскому адмиралу генерал ГРУ - со своей стороны, позвольте выразить уверенность в нашей будущей встрече.
Разведчики торжественно поклонились друг другу, выражая взаимное уважение.
В императорском дворце в это время тоже работали - в секретариате Его Величества доверенные люди маркиза Кидо оформляли помилование Рихарда Зорге. Лорд-хранитель печати понимал, насколько все зыбко - малейшая утечка информации, и разведчика просто прикончат в тюрьме; кроме того, чутье, отточенное многолетней жизнью рядом со смертью, буквально кричало ему, что времени у него нет - впрочем, безупречная логика подсказывала то же самое, поскольку ни малейших оснований считать генерала Тодзио глупцом не имелось.
Следовало вызвать министра правосудия, в ведении которого находилась прокуратура, во дворец, дать ему подписать подготовленные документы, и отправить в тюрьму Сугамо в сопровождении людей адмирала - это позволит и соблюсти букву закона, согласно которой помилование Зорге находилось в ведении министерства правосудия (обычно используется термин 'министерство юстиции', но до реформы 1947 года соответствующее ведомство дословно называлось именно так В.Т.), и надежно обеспечить его безопасность.