- Это было просто возмутительно! Обнаглевшие русские варвары претендовали - если предположения окажутся верными - на то, чтобы отобрать кусок бизнеса у финансовых владык мира! - именно такие мысли синхронно промелькнули в головах у сэра Энтони и мистера Оппенгеймера.
Вторая мысль, пришедшая к ним - все же собеседники умели держать эмоции под контролем, впрочем, без этого они бы никогда не стали теми, кем они сумели стать - стала менее оптимистичная: 'Похоже, русский диктатор избрал нас очередной целью - в противном случае, трудно объяснить происходящее..'
- Полагаю, сэр Энтони, мистер Сталин собирается выставить нам определенные требования - констатировал алмазный король - подобно американскому бандиту, требующему платить ему в обмен 'на защиту'.
- Скорее, не бандиту, а шантажисту - поправил коллегу банкир.
- Да, Вы правы - согласился Оппенгеймер.
- Как Вы считаете, какие возможны требования? - руководитель 'Де Бирс' окончательно 'переключился на деловую волну'.
- Сталина всегда интересовали промышленность, армия и флот, мировая политика - пожал плечами финансист - так что, по всей видимости, от американцев он потребует поставок новейшего оборудования, даже, скорее, целых заводов, оснащенных новейшими станками; ну а нам будет предложено оплатить все это, в той или иной форме, дать финансовые гарантии и тому подобное.
- Вы не опасаетесь того, что у нас потребуют поделиться нашим бизнесом, подобно тому, как это сделали с немецкими промышленниками? - спросил руководитель алмазной монополии.
- Дорогой коллега, посудите сами - мистера Сталина никогда особо не интересовали мировые финансы - ответил лидер британских финансистов - точнее, они его интересовали иначе, кроме как средство купить что-то, нужное красным. Он никогда не пытался играть на ценах на драгоценные металлы - хотя Советская Россия является крупным добытчиком золота и серебра.
Оппенгеймер молча поклонился, отдавая должное познаниям и авторитету Ротшильда - действительно, кому как не ведущему финансисту рода, контролировавшего более 70% в малоизвестных широкой общественности Золотом и Серебряном комитетах (соответствует РеИ - эти организации, контролировавшие мировые рынки драгоценных металлов, существовали уже тогда и там главенствовал род Ротшильдов В.Т.), было знать реальное положение дел в святая святых мировых финансов.
- Кроме того, этот бешеный грузин ведь не пытался отобрать, скажем, часть бизнеса семьи Реконати - добавил сэр Энтони - насколько мне известно, речь идет о финансировании совместных с русскими программ в их сфере влияния - кстати, на вполне возвратной основе.
- Пожалуй, сэр Энтони, завтра придется согласиться на то, чтобы выслушать предложения 'Красного Чингисхана' - неохотно выдавил Эрнест Оппенгеймер, предчувствовавший расставание со значительной частью сверхприбылей, полученных от продажи миллионов карат технических алмазов Германии во время войны (соответствует РеИ - 'Де Бирс' поставляла алмазы по цене 26 долларов за карат, в 30 раз дороже, чем союзнику - США; впрочем, теснейшее сотрудничество алмазной монополии с Третьим Рейхом началось еще в 30-е годы - именно тогда Германия стала крупнейшим поставщиком алмазного инструмента В.Т.); с другой стороны, представление доказательств его скромного бизнеса c нацистами общественности было чревато куда большими потерями.
Ротшильд кивнул - с него, в этот момент, смело можно было ваять аллегорию Мрачности. Понять 'сладкую парочку' было нетрудно - посвященный в некоторые сложности человек вспомнил бы известный в крайне узких кругах клуб 'Круглый стол' (соответствует РеИ - основан в конце XIX века Сесилом Родсом, первоначально представлял собой объединение британской элиты и проанглийской части континентальной элиты; после Первой Мировой войны расширен за счет допуска в состав клуба американской элиты В.Т.); точнее, взятый им курс на провоцирование войны между Советской Россией и Германией, с целью взаимного ангиллирования их экономических возможностей. Реализация этого плана гарантированно приводила к тому, что старая континентальная элита Европы переставала быть субъектом мировой экономики, переходя на положение 'младшего партнера' англосаксов, а Советская Россия, чьи социально-экономические идеи были источником бесконечной 'головной боли' англосаксонских элит, на десятилетия была бы вынуждена замкнуться в себе, залечивая нанесенные войной раны, что стопроцентно приводило ее к неустранимому отставанию от ведущих стран мира. Конечно, это никоим образом не отменяло проблему раздела добычи - ни британских членов клуба, ни их партнеров с континента нимало не радовала перспектива передать 'контрольный пакет' заокеанским парвеню, позволявшим себе самостоятельную игру, заметно выходившую за рамки первоначально заключенных соглашений.
Последние полгода стали для членов клуба временем беспокойства и сильнейшего непонимания. Альянс большевиков и Ватикана, среди прочего, дававший Сталину возможность влиять на положение дел в Швейцарии - а ведь сколько трудов и денег было потрачено и 'Казной Сиона', и англосаксами, чтобы перехватить контроль над этим мировым финансовым центром, первоначально создававшимся континенталами как альтернатива Сити и Уолл-стрит, не говоря уже о выходе на старую католическую элиту Франции; альянс красных и Франко, обеспечивавший русским 'мост' в Латинскую Америку, в течение полутора столетий бывшую 'охотничьим заповедником' Великобритании и США; и, как завершающий удар - реализация старого кошмара англосаксов, союза России и Германии, пока выразившийся в 'казусе Роммеля'.
Члены клуба 'сломали немало копий', пытаясь понять суть происходящего - но внятного объяснения у них пока не было. Да, Россия всегда была не просто потенциальным фактором неопределенности, но и вероятным центром, объединяющим всех противников англосаксов и их союзников. На практике же, со второй половины XVIII века, когда русские окончательно превратили свое государство в могущественную континентальную Империю, ставшую принципиальным соперником Британской Империи, их удавалось удерживать под контролем непрямыми методами.
Блестящим успехом на этом пути стала эмоциональная 'ловля' постаревшей Екатерины II на эксцессы французской революции - хотя, по логике вещей, в Петербурге должны были прыгать до потолка от радости, поскольку выход Франции из 'Большой Игры' и сковывание европейских монархий означал свободу рук для России в отношении Османской Империи и Персии, что практически гарантировало русским положительное решение их многовековых стратегических задач на Юге. Чуть меньшим успехом стало убийство Павла I, сочетавшееся с проанглийским переворотом - тогда впервые был сорван союз континентальных Империй против Острова, имевший великолепные шансы на успех; более того, потенциальные союзники, практически не имевшие пересечений интересов, сошлись в смертельной, губительной для них обоих, схватке. Шедевром британской дипломатии стала Первая Мировая война - строго говоря, конфликт исчерпывался вопросом о принадлежности Эльзаса и Лотарингии - но, англичане сумели, действуя руками французов, австрийцев и сербов, столкнуть в схватке вовсе не имеющие между собой противоречий Российскую и Германскую Империи (называть конфликт из-за величины хлебных пошлин причиной войны стеснялись даже неукоснительно следующие линии партии советские историки В.Т.). Другое дело, что англичане не сумели правильно рассчитать силы континентальных конкурентов, как союзников, так и противников - и, поэтому, вместо извлечения выгод из излюбленной ими позиции 'смеющегося третьего' Великобритании пришлось воевать в полную силу; выгоды же из взаимного ослабления и уничтожения стратегических конкурентов извлекла Америка.
Именно тогда, оказавшись на грани потери всего могущества, накопленного за четыре столетия колониальной экспансии и пиратских походов, финансовых игр и промышленной революции, изощренных интриг и политических убийств, британская элита сделала свои ходы. Предельно рискованные ходы - но выбора у власть имущих Великобритании не было: если удержание превосходства над Германией на морях, должное спровоцировать ее на преимущественные действия на суше, сопряженные с выводом из 'Большой Игры' Франции и нанесения неприемлемого ущерба России - как всегда, коварный Альбион уничтожал союзников руками противника и противника - руками союзников - известные как 'дредноутная гонка', обошлись в 50 млн. фунтов стерлингов, то общие расходы Великобритании на Первую Мировую войну превысили 11 миллиардов фунтов стерлингов. При довоенном золотом обеспечинии фунта стерлингов, превышавшем 7 г золота, золотой эквивалент расходов на Великую войну превысил 80,5 тысяч тонн золота. Один государственный долг превысил 8 миллиардов фунтов - в золоте это превышало 58,5 тысяч тонн. Это были неоплатные долги - даже для Британии; их не могли компенсировать никакие территориальные приобретения, полученные в Версале. Одно обслуживаниегосударственного долга после Первой Мировой войны обходилось в 40% бюджета страны. Поэтому британская элита встала перед дилеммой: или стать сателлитом своей же бывшей колонии, или загнать кредитора в гроб, благо в этом случае востребовать долги было бы некому.