— Да, и еще вода в этой части океана слишком теплая.
— Четкие показания магнитометра, — произнес кудрявый блондин у консоли.
— Где? — спросил Боланд.
— Двести ярдов. Направление двести восемьдесят градусов.
— Может, полоса руды? — взволнованно предположил Боланд.
— Вторая отметка в трехстах пятидесяти ярдах, направление — триста пятнадцать градусов. Еще два объекта. Боже, да тут их множество!
— Похоже на золотое дно, — хмыкнул Питт.
— Стоп машины! — крикнул Боланд в микрофон.
— Морское дно на ленте словно подпрыгнуло, — возбужденно сказал Стенли. — Четыреста пятьдесят футов, и подъем не прекратился.
Питт всмотрелся в телемониторы. Инерция продолжала нести "Марту-Энн" вперед, и на экране показалось морское дно. Морская вода рассеивала солнечные лучи, превращая их в узкие желтые столбы света, окруженные мягким сиянием, стало видно неотчетливое смешение цветов. На экране показалась рыба-единорог, она неподвижно висела в воде, осторожно разглядывая огромную тень корпуса над собой.
Боланд положил руку на плечо человеку, сидевшему за магнитометром.
— Когда пройдем над первым затонувшим судном, отметьте направление на следующее. — Он повернулся к Стенли. — Свяжитесь с лейтенантом Харпером в машинном отделении. Велите держать самый малый.
В рубке воцарилась напряженная тишина. Прошло две минуты, две бесконечные минуты. Все ждали появления на экране останков давно затонувшего корабля.
Теперь на мониторах было хорошо видно морское дно. Растительность необычная и роскошная, тогда как дну полагалось быть голым и безжизненным, как лунная поверхность. Ни следа кораллов, водоросли с широкими листьями и другие, бледно окрашенные, цеплялись за скалистое неровное дно, постоянно меняя оттенки в неверном свете, приходящем с поверхности. Питт был заворожен. Все равно что смотришь на затонувший восточный сад.
Длинноволосый молодой человек за сонаром равнодушно произнес:
— Идем над останками первого корабля, коммандер.
— Хорошо, приготовиться к компьютерному сканированию.
— Для протокола? — спросил Питт.
— Для опознания, — ответил Боланд. — У нас есть база по всем исчезнувшим кораблям. Постараемся сопоставить данные наблюдений с теми, что есть в компьютере. Надеюсь, мы уговорим море выдать нам еще несколько тайн.
— Вот он, — сказал Стенли.
Три пары глаз устремились на экран. Пугающее, непривычное зрелище. Корабль, вернее, то, что от него осталось, густо зарос водорослями. К небу в гротескном, безнадежном отчаянии устремлялись две мачты, фок и бизань. Единственная труба уцелела, но покрылась густым слоем ржавчины, на палубе повсюду разбросаны непонятные куски металла. На глазах у всех из иллюминатора, извиваясь, выскользнула мурена, угрожающе раскрывая и закрывая пасть.
— Боже, да она не меньше десяти футов в длину! — воскликнул Боланд.
— Скорее около восьми, учитывая телеувеличение, — сказал Питт.
— Может, у меня галлюцинации, — сказал Стенли, — но я уверен, что вижу в трюме ржавый трактор.
Их отвлекло гудение компьютера, который начал выдавать длинную ленту с данными. Как только машина остановилась, Боланд оторвал распечатку и начал читать вслух.
— Данные указывают, что это, вероятно, либерийское торговое судно "Океанская звезда", 5135 тонн, груз — резина и сельскохозяйственная техника, пропало 14 июня 1949 года.
Все в рубке прекратили свои занятия и молча смотрели на ленту в руках коммандера Боланда. Все молчали. Сказать было нечего.
Они обнаружили первую жертву Тихоокеанского Водоворота.
Первым опомнился Боланд. Он схватил микрофон.
— Радиорубка. Говорит Боланд. Передавайте на морской частоте. Код 16.
Питт сказал:
— А вы не слишком торопитесь? Мы еще не нашли "Старбак".
— Конечно, — сразу согласился Боланд. — Слегка спешу. Но я хочу, чтобы адмирал Хантер точно знал, где мы находимся. На всякий случай.
— Ожидаете неприятностей?
— Не к чему рисковать.
— Следующий объект, направление двести восемьдесят семь градусов, — небрежно произнес оператор сонара.
Вернулись к мониторам и ждали, пока на экранах не показалась накрененная палуба парохода: корма высоко поднята, нос теряется в сине-зеленой глубине. Салазки с камерой прошли над массивной дымовой трубой, и наблюдатели смогли заглянуть в ее черное нутро. Посредине корабля торчало множество труб, но надстройки не было, зато в кормовой части — несколько палуб и настоящий лабиринт вентиляционных труб. Все металлические части и даже кабели, свисающие с мачт, покрывала растительность. Среди снастей плавали экзотически окрашенные рыбы многих разновидностей, словно остов мертвого корабля был их площадкой для игр.