Оставшиеся в живых бежали к Белой, но Прозоровский не стал их преследовать, не прояснив обстановки и нс зная местности. Судя по всему, целью царского воеводы был выход к Крестцам, где проходил главный тракт, соединявший Москву с Новгородом (через Бронницы), и откуда же лежал путь к Старой Руссе и Пскову. Для этого надо было выйти на большую дорогу к Крестцам от Тихвина, однако, шведы перекрыли ее, расположившись «в рядку на Белой» при переправе через р. Мету. Обход через Боровичи, если там и существовала другая переправа, тоже становился рискованным: над флангом и тылом нависало вражеское войско неизвестной еще численности, с сильной кавалерией, которая могла снова атаковать на переправе или на марше.
Именно поэтому князь Семен предпочел двинуться прямо к устью Белой, в чем ему неожиданно помогли «мужии новгородския с началными людми» — какой-то отряд местных помещиков, который глухой ночью после битвы прибыл к нему в стан. Те провели царское войско меж озер и болот к шведским позициям и указали удобное для «табора» место. Переправа через Мету находилась в устье реки Белой, в районе погостов Прокопьевского и Богородицкого (ныне Любытино) с селением-«рядком»; далее к востоку тихвинская дорога продолжалась вдоль р. Белой еще 15 км, до Никольского погоста в Шереховичах. Именно сюда и выдвинулся Прозоровский, выйдя к дороге немного поодаль от селения. Согласно шведским данным, произошло это около середины мая[56].
Русские позиции у Никольского летописец называет «табором», но по шведским данным, они были усилены тремя острожками из частокола. Возведение подобных укреплений — по образцу «блокгаузов» Морица Оранского— с 1609 г. было правилом для ратников Скопина-Шуйского, ас 1611 г. — и во всех «земских ратях». В походе за войском перевозились готовые колья, позволявшие быстро соорудить заграждение от вражеской конницы, после чего укрепление усиливалось рвами, валами и частоколами. Все эти приемы были перенесены из Нидерландов офицерами корпуса Делагарди[57], и теперь русские с большим успехом обернули их против своих недавних «учителей».
Поначалу ратники Прозоровского имели явное преимущество над противником, так что жаркие стычки, которые то и дело завязывались между «подъезщиками» обеих сторон, заканчивались, как правило, в их пользу. Вместе с тем, стало ясно, что шведские позиции им «нс по зубам», и они отказались от дальнейшего наступления, заняв выжидательную позицию. Именно тогда к царским воеводам прибыл сын боярский с грамотами от властей Тихвина с предложением сдать город «на Государево имя», и с этой целью на север пришлось срочно отправить четыреста лучших всадников.
В последние дни мая на подкрепление ведам неожиданно прибыли черкасы-волонтеры полковника Сидора, что вызвало воодушевление у врага. На рассвете передовой отряд «литвы» атаковал русские укрепления и даже ворвался в них, вызвав смятение в казачьем стане. Однако, воеводам удалось «устроить полки» и не только отбить атаку, по и самим перейти в наступление. В поле перед Шереховичами они столкнулись уже с главными силами противника, и завязалась «сеча злее первыя»; но и тут царские ратники одолели. Литве и немцам пришлось отойти уже к самой деревне, «у исходь» которой высился деревянный храм святителя Николая Чудотворца. Последний составлял ключ их обороны: «А на тоя поляне за храмом таим Николой стояше сила супротивная». Причем, часть немцев засела в самой церкви, открыв оттуда эффектную стрельбу по наступающей рати (похоже, прямо из алтаря — на восточную сторону). Столь бесцеремонное обращение солдат лютеран с храмом Божиим поразило даже видавших виды царских ратников. Придя в некоторое замешательство, они стали совещаться с воеводами: «Мнозии бо от мужей отрицаше убийству во храме бытии». Однако, Прозоровский и Вельяминов присоединились к мнению, что лучше уж биться, чем «от немцев разоряему и осквернену быти дому Божию», и начали новый приступ. Шведы, вынужденные оставить храм, подожгли его, что вызвало ярость у казачьей рати. К ночи противник был вынужден оставить селение.
Потери с обеих сторон были ужасны: «Яко стояше православное воинство на костех»[58]. Одной из причин успехов царской рати могли быть низкие качества запорожского войска, которые шведы поначалу переоценили. Однако после боя Прозоровский вновь оставил селение. Его самое пристальное внимание привлекали события, стремительно развивавшиеся в Тихвине.
57
Бибиков Г. Н. Опыт военной реформы 1609–1610 гг. II Исторические записки. М., 1946. Т. 19. С. 3–16.
58
B 1994 г. в тылу шведских позиций, у Бродов, была найдена большая братская могила того времени (у кургана VI–VIII вв.), а на болотах к востоку от русских позиций существует т. н. «шведское кладбище».