А потом…
Все.
Глухо.
Потом я прихожу в себя в ванне, в чем мать родила, с черной дырой вместо памяти, словно слопавши клофелина-рогипнола, и подбираю свои залитые шмотки… и вижу следы крови на кране кухонной мойки… а потом — Русела…
Я остервенело тру лицо. Головная боль, пульсируя, отдается в десны. Я по-прежнему в прихожей, но уже на ногах; эти двое, наконец, свалили и за дверью снова тихо, только пронеслись раз, повизгивая и преувеличенно топоча, сверху вниз какие-то дети.
Позыв немедленно рвать отсюда когти снова одолевает, по-поносному беспрекословный — но теперь меня хватает подумать о собственных отпечатках по всей квартире… на стаканах… на ноже… И — о Зеленом, об этом странном парне словно не от мира сего, который был вчера с нами (о чем все, оказывается, знают) и который так вовремя пропал…
Я в очередной раз вздрагиваю, когда в очередной раз принимается пиликать мобила — видимо, Никова. Вдруг меня подмывает посмотреть, кто звонит — я возвращаюсь и, помедлив, заглядываю в комнату. Задерживаю дыхание от накатившего запаха. Телефон… Телефон валяется на кресле в дальнем углу — требовательно светит экранчиком. Я понимаю, что мне не пройти туда. Да и на хрена оно мне — опять же, наверное, эти уроды…
Но трубка никак не унимается. Звонит минуту… полторы… И я, стараясь не дышать, делаю один осторожный шаг, другой… огибаю блевотину… огибаю кровь… обхожу тело… Поднимаю глаза на древний шкаф и вижу на полированных пыльных дверцах свежие глубокие борозды.
Телефон все звонит.
Я шагаю к креслу. Я не беру мобилу в руки — я присаживаюсь перед креслом на корточки, глядя на экран.
На экране высвечено: Бакс.
Я протягиваю руку. Я отдергиваю руку. А он продолжает звонить.
И тогда я, по-прежнему не беря «Эрикссон» в ладонь, тычу одним пальцем в клавишу ответа.
Рафка отозвался по телефону барственно-недовольным голосом и предложил заходить на Малую Дмитровку, где он (так и было сказано: «я») теперь базировался. То есть базировалась какая-то свежеиспеченная (очередная из бесчисленных) кинокомпания со звучно-бессмысленным наименованием «Селена-филмз», куда Рафка Симонян пристроился, удрав из предыдущей, — надцатой в его карьере. Когда-то Рафка был лучшим друганом Липченко, с которым они, помнится, в присутствии Ксении сумрачно-деловым тоном (все более деловым по мере приятия «дринков» внутрь) обсуждали тактику покорения Канна, потом переметнулся к той самой шобле, что развела прошлой зимой спонсоров на Гоа, а недавно уже от имени «Селены» выкупил киноправа на нонконформистский бестселлер Влада Минца — причем свел их незадолго до своего исчезновения вездесущий Гордин. О чем Ксении Минц случайно обмолвился во время их разговора.
Особнячок на Малой Дмитровке оказался вполне импозантным — может, даже историческим. В нем, разумеется, шел ремонт, усугублявший традиционный для любой подобной конторы бардак, естественную среду обитания персонажей типа Рафки. Озабоченно помелькав для пущего впечатления из двери в дверь, персонаж усадил Ксению в своем недоотделанном кабинете с высоченным сферическим потолком (не иначе расположенном под самым куполом особняка) и некоторое время утомленно изображал не то Джерри Брукхаймера, не то обоих братьев Ванштейнов в одном лице, покровительственно намекая, что если Ксения будет себя хорошо вести, то он, гранд-продюсер Симонян, возможно, даст ей по давнему знакомству и доброте душевной бесценный шанс поработать на «Селену»…
Давно привычная к этой публике Ксения терпеливо все переждала и осторожно спросила про Игоря. Ну да, он общался с ними в самом конце декабря. С Толиком даже больше. Он еще помогал Толяновым друганам делать какой-то сайт про готику всякую, консультировал насчет киноужастиков, я видел списочек названий так из пятисот… Толян где? Да только что здесь был. — Так Толика ты тоже сюда сманил? — Ну он же не дебил, понял, что с теми козлами ловить нечего… Ало, Толян?.. Толян, слышь, зайди ко мне, у меня тут Ксюха…
дата: 24.03.2006
от кого: gorshok@inbox.tv
кому: Ксения Назарова nazar2006@mail.ru
тема: Re: пара вопросов в прошедшем времени
Здравствуйте, Ксения.
Что да, то да: письмо Ваше было неожиданностью — хотя бы потому, что заставило вспомнить людей, о которых я почти не думал уже без малого лет десять (при том что одних в свое время неплохо знал, а других и вовсе числил в близких друзьях). Кстати о них: Вы ссылаетесь на Оксану Бабич (и Петруха говорил, что она в кои-то веки ему позвонила — спросить мои координаты), стало быть, знакомы с ней. Напишите, пожалуйста, в качестве ответного одолжения, где она нынче и чем занимается, — все-таки некогда мы с Ксанкой довольно близко приятельствовали, а потом я полностью потерял ее след.