Владыка разлил по стаканам «синьку». Поднял свой.
— Но зачем? — искренне удивился Ферериус, забыв обо всём другом. — Почему он оставил его?
— Да так, — пожал плечами Повелитель, — из шалости. Или от скуки… Душа, Фер, очень сложный саморазвивающийся объект. И если душу лишь холить и подстрекать на шалости, она станет безынициативной, инертной. Пропадёт интрига в конкурентной борьбе Мрака и Света. Исчезнет сам смысл существования обеих наших Сфер. А с ними и всего, что мы воплощаем. Не понимаешь? Хорошо, скажу проще. Любой душе нужно показывать не только хорошие примеры, но и отвратительные. Ужасные и кошмарные. Только тогда она не закоснеет.
— А Бездна? Мерцающая Бездна занимается не этим самым? — опешил Ферериус. — Вы не толкаете души на преступления?
— Да что ты, Фер? — усмехнулся Повелитель. — Мы и преступления? Ты ж сам из наших! Нет, детка, одно дело — растлять душу и тем самым подталкивать её на стезю порока, во грехи, и совсем другое — принуждать. Всё дело в наличии выбора. Я его всегда предоставляю. Всевышний тоже.
— Допустим, — согласился прапос. — Но при чём тут Тики Ту?
— Вовсе ни при чём. Честно говоря, я толком и сам не знаю, откуда он взялся, — ответил Владыка. — Нам во Мраке любопытны только бездушные. И то не поштучно, а как явление. Это они — самые жестокие преступники и первостатейные подлецы, это с их помощью Бездна провоцирует чистые души, обрекая их на мучения во грехе. Помнишь поговорку: дурной пример заразителен? Как раз об этом и речь. А Тики Ту… Прости, это лишь догадки, Фер. Домыслы… Тела бездушных тоже умирают. Вот только продолжают жить не души, а сущности. Несовершенные духи, насыщенные примитивными аморальными мыслями и невоплощёнными желаниями. Однако рано или поздно, что тоже удивительно, и они начинают задумываться о душе… Где-то ж сущности должны обитать и… надеяться? Нам с Всевышним обеспечивать их жильём? Ну уж! Слишком их много. Я, кстати, не исключаю, что кое-кто мог и воспользоваться таким… предложением. Будь жив Атоний, подумал бы на него. Тот ещё был гуманист. Или… на тебя.
— На меня? — переспросил Ферериус.
— А что, поступочек в твоем духе, — улыбнулся Владыка. — Да знаю, знаю, что не ты. Вижу тебя насквозь. Ещё о чём спрашивать будешь?
«Диабло» летел серебряной молнией с запредельной скоростью, нарезая круги по ночному МКАДу. Распугивал припозднившихся водителей и сонных инспекторов оглушительным рёвом мотора и сдувая дорожные знаки аэродинамическими вихрями. Ферериус, откинувшись на спинку водительского кресла, опять размышлял.
Сколько всего во Вселенной… Удивительного, неизведанного, а порой и непонятного… Место обретения души… Вот это да! Узнай кто из рядовых крылатых или хвостатых, ни за что не поверят. Да и шут с ними…
А что прикажете делать с Дарией Аль-Заббар? У девчонки-то душа есть… Любопытно, кто ж её туда ведёт? И зачем? Уж не Предо ли? Нда…
И ведь началось-то всё четыре года назад… И для меня, и для него.
Можно ли верить в такие совпадения?
Глава тридцатая
Аэроплан. С музыкой
Аэропланом Предо пожелал стать сам.
Уж коль подписанный им контракт не оставлял выбора, хранитель неожиданно для себя решил хотя бы посмеяться над раздутым эго Архитектора жизни. Пусть даже и таким способом. Однако и кое-какие идейки имелись. Ну, касательно трансформации и использования даруемых ею возможностей.
Начиналось всё так.
За неделю до Чистого Четверга Предо, проснувшись утром, почувствовал, что сегодня всё как-то иначе. По-другому. И первым подтверждением заработавшей интуиции стал календарь, известивший, что наступил понедельник. И это после бесконечных «пятничных» месяцев. Понедельник! Здорово. Ну и смешно, конечно.
Отдавая себе отчёт в том, что иной возможности выбраться за стены Тики Ту у него нет, иначе как дать согласие на сотрудничество с Архитектором, Предо таки взялся за выполнение поручения Власа Степановича. Пусть с условием, что тот предварительно раскроет карты. Хотя бы частично.
Похоже, Якушев и сам здорово устал от загадок. Любой тиран, какими бы благими намерениями он ни руководствовался, не чужд самолюбования. Факт известный. А перед кем тут распускать хвост? Перед безмолвными лиссами? Перед бездушными сущностями? Не оценят же!
— Я очень рад, дорогой мой Предо, — говорил Архитектор на утренней «понедельничной планёрке» в гостиной собственного особняка, — что вы избрали верный путь. На самом деле я вовсе и не собираюсь с вами секретничать. Отвечу абсолютно на все, даже самые бестактные, ваши вопросы. Итак, во-первых, вы хотите знать, зачем мне понадобилась душа Дарии Аль-Заббар. Не так ли?