Агафонов нажал клавишу пуска, снял наушники и весело оскалившись, повернулся к гостю.
— Ну, как вам моя речь, продюсер? — спросил он.
Тот от души расхохотался.
— Михал Михалыч, вы неподражаемы, — наконец, отсмеявшись, сказал он. — Вот только боюсь, строительством придётся руководить новому Архитектору.
— Ну, для меня-то главное — стоящую идею в будущие души заложить, — всё ещё улыбаясь, проговорил Агафонов. — Эх, скорей бы уж он пришёл… Вы, кстати, не посчитали по дороге — сколько там моих лиссов? Трое? Или уже двое? Такое впечатление, что я последнюю неделю ни в чём не сомневаюсь. Даже в том, что пора домой. Хотя…
Ферериус, услышав это «хотя» весь напрягся. Но Миша, заложив руки за голову, сладко потянулся и уверенно проговорил:
— Нет, точно не сомневаюсь.
— Ну, вы, Агафонов… — только и произнёс вздохнувший с облегчением прапос, после чего кивнул на стену. — Вы календарь вообще смотрите? Ваших лиссов нет с утра. Зато есть новый Архитектор, что дожидается за дверью. Он из Брюсселя, кстати. Так что Тики Ту с завтрашнего дня полным составом переходит на французский… А знакомый вам аэроплан дожидается нас на Приёмной площади. И времени у Предо ровно час, половина из которого, заметьте, уже прошла. Так что давайте преемнику кратенький инструктаж — по-русски он не говорит, но всё понимает — и поскакали. На родине вас конкретно заждались. Ох, даже не представляю, как бы она всё это выдержала, если б не утешитель Яко со своими плюшками…
Апрель 2004 — апрель 2016.