Хозяин стал еще злее, схватил кол и побежал за Уленшпигелем из дому, а подмастерье схватил хозяина и стал ему говорить: «Мастер, не надо так, дайте вам сказать… Уленшпигель ведь сделал не иначе как вы ему сказали. Вы велели, чтобы он из вашего дома убрался хоть через крышу, – он это сделал, как видите». Кузнец дал себя уговорить. А что ему оставалось еще делать? Уленшпигель ушел, а мастеру пришлось позвать кровельщика чинить крышу и на том успокоиться. Его подмастерье так сказал: «С таким компаньоном немного выиграешь. Кто Уленшпигеля не знает, пусть хоть разок поимеет с ним дело, вперед его хорошо знать будет».
40 История рассказывает, как Уленшпигель одному кузнецу сковал вместе молот и клещи
Дело было зимой, когда Уленшпигель ушел от кузнеца. Зима стояла холодная, и мороз был жестокий, к тому же все вздорожало, так что много подмастерьев оказались без работы. У Уленшпигеля не оставалось денег на расходы. Он все скитался, пока не пришел в одну деревню. Там тоже жил кузнец, он взял его себе в подмастерья. Уленшпигелю не очень-то хотелось оставаться в работниках у кузнеца, но голод и зима принудили его к этому. Он думал: «Терпи то, что можешь терпеть. До тех пор пока снег не растает, пока снова не будешь ступать по рыхлой земле, делай то, что кузнец велит».
Кузнец неохотно брал его к себе из-за того, что была дороговизна. Тогда Уленшпигель стал просить кузнеца, чтобы тот дал ему работу, а он будет делать все, что хозяин захочет, и есть будет, что дадут. А кузнец был скупой человек и подумал так: «Возьму его на испытание на 8 дней,[83] не объест он меня за это время».
На утро стали они в кузнице работать, и кузнец все понукал Уленшпигеля поспешать управляться с молотом и мехами до самого обеда, когда уже полдень настал. А у кузнеца во дворе было отхожее место. И когда они собирались к столу, взял кузнец и повел Уленшпигеля во двор к отхожему месту и здесь говорит ему: «Гляди-ка, ты сказал, что будешь есть все, что я дам тебе за работу. Вот этого никто есть не желает. Съешь все это». И пошел кузнец домой, и стал там обедать, а Уленшпигеля оставил у выгребной ямы. Уленшпигель же молчал и думал: «Это ты через край хватил. Видно, многим людям пришлось такое от тебя терпеть. Но за все воздастся тебе полной мерой. Чем же мне кузнецу отплатить? А за это отплатить надо, хотя бы зима была вдвое суровей».
В одиночку проработал Уленшпигель до самого вечера. Лишь тогда кузнец дал ему кое-что поесть, так как он целый день пропостился. Но в мозгу у работника засело то, что кузнец сказал ему у отхожего места. Когда же Уленшпигель собрался идти ко сну, кузнец ему говорит: «Утром встанешь, пусть служанка тебе меха раздует, а ты начни ковать все, что ни есть. Еще гвоздей для подков нарежешь, покуда я встану».
Уленшпигель отправился спать, а когда поднялся, решил отплатить хозяину, хотя бы пришлось ему потом по колено в снегу скитаться.
Развел он жаркий огонь, взял клещи, опустил в ковш и сварил вместе, да еще два молота, да железный вертел впридачу, да засов. И взял чугун, где лежали подковные гвозди, высыпал их, обрезал у них шляпки и ссе шляпки вместе сковал, и все стерженьки вместе. А когда услышал, что кузнец встал, взял свой фартук и пошел прочь.
Кузнец приходит в кузницу и видит, что у гвоздей шляпки поотрублены, а молот, клещи и другие инструменты вместе. сварены. Тут кузнец разъярился и стал служанку кликать: куда работник девался? Служанка говорит: «Он из дверей вышел». Кузнец говорит: «Он ушел как мошенник. Знал бы я, где он есть, я бы его догнал и хорошую затрещину влепил». Служанка говорит: «Когда он вышел, он на двери что-то начертил, и рисунок этот выглядит как сова». Ибо Уленшпигель имел такое обыкновение: когда он что-нибудь вытворял там, где его не знали, он брал уголь или мел и рисовал сову и зеркало и писал сверху «Hic fuit»,[84] И это изобразил Уленшпигель тоже у кузнеца на двери.
Как только кузнец поутру вышел из дома, он нашел все, как сказала ему девушка. Так как кузнец не умел прочесть надпись, он пошел к священнику и попросил, чтобы тот с ним пошел и прочел на его дверях, что написано. Священник пошел с кузнецом к его двери и увидел рисунок и надпись. Тут он сказал кузнецу: «Это означает, что здесь побывал Уленшпигель». Священник об Уленшпигеле много слышал, что он за молодец, и побранил кузнеца, почему он не дал знать, что можно увидать Уленшпигеля. Кузнец разозлился на священника и сказал: «Как это я мог дать знать, о чем сам не мог знать? Он в моем доме побывал – это видно по моим инструментам, да раз уж он не вернется, мне с этого небольшая выгода». Взял кузнец метелку, стер все, что на двери было. «Не хочу, – говорит, – иметь на своей двери дурацкий герб!» Священник ушел, а кузнец так и остался ждать. Только Уленшпигель так и не вернулся.
83
Это объясняет, каким образом Уленшпигель может бросать одно ремесло и заниматься другим, переходить от одного мастера к другому, тогда как срок найма, оплата, продолжительность рабочего дня – все определялось цеховыми статутами. За самовольный уход до истечения срока найма (обычно полгода) работник наказывался штрафом, ему запрещалось поступать к другим мастерам, его могли даже вовсе исключить из данного цеха. Цеховые статуты XIII–XVI вв. говорят о жестокой борьбе между мастерами и подмастерьями – последние требуют права разрывать договор до срока найма.
Такую возможность давал обеим сторонам «испытательный срок», который указан во многих документах. Например, кузнецы городов Любек, Росток, Штральзунд, Люнебург в 1494 г. постановляют: «кто появился в городе впервые, нанимается сначала на 14 дней, если же пожелает далее остаться, нанимается на полгода». Уленшпигель уходит от мастера
84