Теперь на очереди спектакль. Мальчик кивает Неле, она подбегает к нему и принимается рассказывать: «Вот сошлись две армии перед золотой Прагой, трубы гремят, латы сверкают, и к своей армии выходит преисполненный храбрости юный король со своей английской супругой. Но для генералов императора нет ничего святого, вот они бьют в барабаны, слышите? Горе, горе всем добрым христианам».
Дети играют роль за ролью, меняют тон, голос и язык, а так как не знают ни чешского, ни французского, ни латыни, то выдумывают на ходу восхитительную тарабарщину. Мальчик становится генералом императора, повелевает войсками, слышит рев пушек за спиной, видит, как в него целятся богемские мушкеты, слышит команду отступать, но не повинуется: кто отступает, тот не побеждает! Он движется вперед, опасность велика, но с ним удача, мушкетеры отступают под натиском его храброго полка, звучат победные фанфары, он слышит их яснее льющего в лесу дождя, и вот он уже в золотом тронном зале императора. Его величество благодушно глядит на него, восседая на троне, и мягкой рукой возлагает на него орденскую ленту: «Сегодня вы спасли мое королевство, генералиссимус!» Он видит лица великих людей империи, наклоняет голову, и они почтительно кланяются. Тут к нему подходит благородная дама: «Позвольте молвить слово, исполните мою просьбу». И он спокойно отвечает: «В чем бы она ни заключилась, и пусть она стоит мне жизни, я исполню ее, ведь я люблю вас». «Я знаю, благородный господин, — отвечает она, — но забудьте о любви. Слушайте же. Я желаю, чтобы вы…»
Что-то бьет его по голове; искры летят, ноги подгибаются, мальчик не сразу понимает: это Пирмин чем-то кинул в него. Он ощупывает голову, наклоняется, вот он, камень. Не в первый раз его впечатляет меткость Пирмина.
— Ах вы крысы, — говорит Пирмин. — Бездари. Думаете, кто-то захочет на это смотреть? Думаете, кому-то охота глазеть, как сопляки играются? Вы для своего удовольствия это делаете? Тогда возвращайтесь к мамочке и папочке, ежели их еще не всех пожгли. Или для зрителей? Тогда работайте! История паршивая, играете паршиво — быстрее надо, больше чувства, больше шуток, всего больше! Репетировать надо!
— На голову его посмотри! — кричит Неле. — Кровь же идет!
— Мало идет. Кто своего дела не знает, пусть весь кровью истечет!
— Скотина! — кричит Неле.
Пирмин задумчиво поднимает еще один камень.
Неле пригибается.
— Мы начнем сначала, — говорит мальчик.
— Сегодня больше не хочу, — говорит Пирмин.
— Еще только разок, — говорит мальчик. — А? Еще один раз!
— Не хочу больше, замолкни, — говорит Пирмин.
И они садятся рядом с ним. Костер почти догорел, еле тлеет. Перед глазами мальчика возникает картина, и он не знает, вспоминает он реальность или сон: ночь, шум в подлеске, гул и треск, и хруст со всех сторон, огромное животное с головой осла, с широко распахнутыми глазами, крик, какого он раньше не слыхал, поток горячей крови. Он трясет головой, гонит воспоминание, нащупывает руку Неле. Она сжимает его пальцы.
Пирмин хихикает. Мальчик не в первый раз задается вопросом, не читает ли тот его мысли. Это не так уж трудно, Клаус рассказывал, нужно только знать правильные заговоры.
Вообще Пирмин неплохой человек. По крайней мере, не совсем плохой, не такой скверный до мозга костей, как кажется на первый взгляд. Иногда в нем чувствуется что-то мягкое, податливость, которая могла бы обратиться добротой, если бы он не жил тяжелой жизнью странствующего люда. Он слишком стар, чтобы перебираться с места на место под дождем и спать под деревьями, но ему не повезло, он упустил все шансы на постоянный кусок хлеба и крышу над головой, и теперь нового случая уже не будет. Либо через несколько лет у него так разболятся колени, что он больше не сможет кочевать, и придется ему оставаться в первой попавшейся деревне, если какой-нибудь крестьянин из жалости согласится взять его в батраки, что вряд ли, никто со странствующим людом связываться не хочет, это к несчастью и к плохой погоде, и соседи будут злословить. Либо ему придется просить милостыню перед воротами Нюрнберга, Аугсбурга или Мюнхена, внутрь города нищих не пускают. Несчастным бросают еду, но на всех никогда не хватает, подачки достаются тем, кто сильнее. Там, значит, Пирмин умрет с голода.