Люк не открывался.
Черт!
Он открыл ящик и стал работать вручную. На это ушла почти минута, которой у него не было. Когда ящик открылся наполовину, он протиснулся в проем, и в него ударил ветер, заставив прижаться к потолку. Воздух уже становился спертым. Температура падала. Он скользил по потолку, пока не добрался до шкафчика. К счастью, дверца открылась.
Хорошо. Двигайся. Поторопись. Без паники.
На малой гравитации он пролетел через всю комнату и ударился о стену, совершив медленное и неуклюжее сальто на пол. Он выпрямился и потянулся к шкафчику скафандра. Его голова бешено кружилась. То ли от ослабевающей гравитации, то ли от загрязненного воздуха, он не был уверен.
С некоторым усилием он забрался в скафандр. Как только он оказался внутри, система прочла его, связалась с чипом в его руке, узнала его и запечатала костюм, а пузырчатый шлем с шипением опустился ему на голову и закрылся. В голове сразу же прояснилось, когда в скафандр поступил свежий кислород.
Он был жив.
Он был защищен.
Технически скафандр мог поддерживать его жизнь в течение нескольких недель, даже если бы он дрейфовал в глубоком космосе. Он отрегулировал дыхание, немного успокоившись. Он не собирался умирать. Он должен был выбраться наружу и помочь остальным. Это было его приоритетом, который ему внушили во время бесчисленных аварийных учений.
Он вышел в коридор и начал парить. Гравитация быстро ослабевала. Но это было не страшно. Костюм был рассчитан на такой случай. Он включил управление и медленно двинулся по коридору. В конце коридора он завернул за угол, и свет погас.
Электричество пропало.
Нужно было спуститься в инженерный отсек и запустить вспомогательные устройства. Они уже должны были включиться. Возможно, они были повреждены. Но были и запасные варианты, и всегда оставались спасательные капсулы на случай худшего.
В шлеме скафандра горел свет, и повсюду валялся мусор — стаканчики и бумажки, брошенный ботинок, гаечный ключ, пластиковый кувшин для воды. Он оттолкнул все это с дороги, и тут в его сторону полетело нечто гораздо более крупное.
Тело.
Оно было одето в оранжевый комбинезон, который раздулся, как воздушный шар, от сильной декомпрессии. Изо рта медленно сочилась патока крови. Глаза были вынуты из своих глазниц. Все еще соединенные зрительными нервами, они напоминали глазные стебли краба.
Когда он спустился на следующий уровень, коридор был заполнен взорвавшимися трупами. Они были похожи на перелетных птиц, сбившихся в стаю. Они были похожи на помидоры, которые накачали гелием, раздробили, а затем быстро заморозили. Вместе с ними двигались облака застывших кристаллов крови.
Не могут же они все быть мертвы, — подумал Лиден с отчаянием. — Не все. О Боже, пожалуйста, не дай им всем умереть.
Возможно, его спасло то, что он находился в модуле связи. По замыслу, это было одно из последних мест, где пропадала атмосфера.
Если только тебя не оставили в живых по другой, гораздо более мрачной причине.
Но он не мог так думать. Сейчас как никогда важно было сохранить ясность ума. Он не мог тратить душевную энергию, беспокоясь о планете или о том, что может быть там внизу. Ему нужно было работать.
Он проскочил мимо еще нескольких трупов — черт, Мокс, только не ты, только не ты — и спустился еще на один уровень. Фонари его шлема были полны пыли и крутящегося песка. Это было похоже на движение сквозь песчаную бурю. Теперь по коридору гулял ветер. Он едва мог двигаться против него. Костюм считывал показания и сообщал, что скорость ветра превышает сто миль в час. Облака искрящегося тумана окутывали его. Скафандр сообщил, что атмосфера Антареса теперь представляет собой смертельную оболочку из аммиака и метана.
Как и Мегалон, — подумал он. — Это становится похоже на атмосферу планеты.
Это было невозможно, совершенно невозможно, но это происходило, как только он понял, что не один в буре пыли и ядовитого тумана.
В его ушах раздался пронзительный гогот: Мы делаем корабль пригодным для жизни, Ли. Мы его терраформируем.
Он видел, как из тумана выплывает светящаяся форма, протягивая к нему черные когти с осколками. Она… он… они приближались, колониальный организм смерти, агонии и разложения. Мерцающая фосфоресценция из сдувающихся лохмотьев, усиков и наматывающихся лент, кружащийся вихрь из метана и водорода, жидкого азота и аммиачного льда. Аватар самой планеты, чудовищный хаос, рожденный в озерах аммиака и наполненный кипящими облаками ядовитых испарений.