Среди пылающих обломков мерзость выползает наружу, взывая к своей матери, своей истинной матери. И из дыма, обломков и дымящихся искр печи выходит высокая, худощавая женщина. У нее зеленые глаза-щелочки кобры. Она протягивает руки.
— Дитя мое, — говорит она. — Наконец-то. Теперь давай переделаем мир по нашему образу и подобию…
Перевод: Zanahorras