— Я понял. Любой выбор приводит к бедствию.
— Верно, — кивнул он, довольный тем, что заставил его понять. — Так что будет лучше, если вы решите за меня, потому что тогда, по крайней мере, это будет не моя вина.
Снейп улыбнулся ему. Это была одна из тех улыбок: несчастливая и чувствующая много других вещей, кроме веселья. Гарри мог предположить, что часть сложных эмоций Снейпа были просто разочарованием, но на счёт остального он понятия не имел.
— Очень хорошо, — сказал Снейп, закрывая суповую тарелку крышкой, — Больше никаких попыток дать ребенку свободу действий. Теперь ты будешь делать исключительно то, что тебе сказали. Для начала сделай один глоток компота. Заметь, всего один глоток: я бы не хотел, чтобы ты размышлял о том, что лучше — один или два глотка.
— Это не смешно, — сказал Гарри, но сделал один глоток компота. Вкус клубники и яблока.
— Я никогда не говорил, что это так. Что у тебя с рукой?
Гарри замер.
— Ничего, — быстро солгал он. — А что?
— Ты продолжаешь чесать ее.
Он даже не заметил. Место, куда укусила гадюка, снова стало ярко-красным, оцарапанное ногтями Гарри.
— Кажется, меня укусил комар, — пожал он плечами, избегая взгляда Снейпа.
После ужина они пошли в гостиную поиграть в настольный теннис. Там было непривычно многолюдно: Агата сидела за низким детским столиком, помогая двум мальчишкам рисовать динозавров, а их мама сидела на ковре, широко расставив ноги, читая криминальный роман и выглядя измученной. Гарри никогда не играл в настольный теннис до того, как Снейп показал ему, но у него были хорошие рефлексы после квиддича, так что он быстро освоился. Однако ему все еще было трудно контролировать силу своей подачи, и мяч несколько раз пролетал через всю комнату, приземляясь на детский столик или в цветочные горшки, а однажды, к радости маленьких мальчиков, отскочил от головы их матери. Тогда Гарри подумал, что Снейп прервет игру и отругает его, но тот только спросил у Агаты, как извиниться по-польски.
Мужчина не выглядел подозрительным по отношению к Гарри, а Агата вела себя совершенно нормально, и казалось, что Гарри это сойдет с рук. Он даже почувствовал себя достаточно непринужденно, чтобы снова вообразить, что его похитили, когда Снейп отошел в ванную. И на этот раз он притворился, что нет никакой надежды, что его друзья или Дамблдор не найдут его, и что он нищий: он никогда не сможет вернуться домой или увидеть своих друзей, он был вынужден посвятить свою жизнь рабству под бдительным оком Снейпа и постоянно питаться квашеной капустой и компотом, пока, наконец, Снейп не умер от старости, а Гарри был слишком сломлен и травмирован, чтобы когда-либо вернуться в общество.
— Что с тобой не так? — спросил его Снейп, когда вернулся. Гарри не мог сказать ему, что он притворялся, что Снейп похитил его, и это было слишком трагично, поэтому он пожал плечами и быстро отвлек его.
Подача удалась точно так, как надо, и броски туда-сюда продолжались довольно долго, и даже когда Гарри, наконец, промахнулся и ему пришлось преследовать мяч, катившийся по полу, он почувствовал прилив победы.
— Это был новый рекорд! — крикнул он Снейпу.
Снейп не стал комментировать, насколько громким был Гарри, но слегка вздрогнул, что пронзило и сдуло радость Гарри. Он подавил желание спросить, злится ли тот, потому что знал, что Снейп ненавидит, когда он так делает. Вместо этого он подал слишком сильно, и мяч со звоном отскочил от стены над головой Снейпа и проследовал изящной дугой к другой стене, где ударился о маленький календарь, прикрепленный лентой, который затем соскользнул вниз и упал прямо в аквариум.
Вода попала на ковер. Рыбы разлетелись во все стороны. Мальчишки захихикали.
— Боже, Поттер, прояви же изящество! Это крошечный шарик, наполненный воздухом, а не бладжер!
— Простите, — сказал Гарри своим ботинкам. Все смотрели на него.
Снейп уже направлялся к аквариуму, на ходу извиняясь перед Агатой. Гарри поспешил вернуть мяч, но когда он вернул его на стол, Снейп бросил на него мрачный взгляд и сказал:
— Думаю, ты причинил достаточно разрушений для одной ночи, — что было совсем нечестно, потому что Гарри уже догадался, что они больше не будут играть, и просто возвращал мяч на его законное место.
Вряд ли его вина в том, что календарь приклеен к стене каким-то дешевым скотчем, а не прибит на гвоздь или что-то в этом роде.
Но эти мысли испарились из его головы, когда Снейп небрежно закатал рукава, чтобы достать из аквариума календарь. Гарри не мог спланировать это лучше: на мгновение, прежде чем Снейп осознал это и вытянул руки, чтобы натянуть рукав обратно на запястье, Гарри очень ясно увидел ту же татуировку с черепом и змеей, вызывающую неприятеле предчувствие.
Желая сделать вид, что ничего не заметил, он посмотрел на детский столик, притворившись, что его очень интересуют нарисованные карандашом динозавры. При этом он увидел, что глаза Агаты не отрываются от руки Снейпа.
Возможно, она проследила за взглядом Гарри.
Она тоже это увидела.
Комментарий к Часть 13
Прим. автора:
« Я думаю, что они достаточно отдохнули, и самое время для драмы!
Спасибо всем, кто читает.»
========== Часть 14 ==========
Закопане (IV)
Когда он спускался по лестнице, скрип половиц под его ногами врезался Северусу в череп.
У него была совершенно приятная ночь, полная сна, пока незадолго до рассвета он не проснулся от уверенности, что мальчик мертв.
Во сне Альбус сказал ему, что Северусу нельзя было доверять жизнь Поттера.
— Ты всегда убиваешь их в конце концов, дорогой Северус, — сказал он, качая головой в крайнем унынии, прежде чем сообщить ему, что позвонил в Министерство и что авроры уже идут за ним. Преданный и разгневанный, Северус убил и его, но не заклинанием, а собственными руками.
Он проснулся весь в поту, на цыпочках пересек комнату, а когда услышал сопение мальчика, осел на пол, ибо колени подогнулись от облегчения.
Он убил четырёх человек. Во-первых, своего отца когда оставил его одного и без присмотра после смерти матери, от чего тот спился до смерти. Во-вторых, маггла, чье имя он так и не узнал, воняющий мочой и страхом. В тот момент он вызывал неприязнь у Северуса, и он не мог думать ни о чем, кроме этого отвращения и обещания Люциуса рассказать Темному Лорду о том, что он сделал. Ничего, кроме волнения от осознания того, что он сможет рассказать эту историю на следующем званом ужине у Ламотта. В конце концов, он так и не пошел на вечеринку: на следующий день он заболел и несколько дней чувствовал себя слишком слабым, чтобы встать с постели.
Лили и Джеймс Поттеры были третьим и четвёртым. Альбус однажды сказал, что ему должно быть стыдно, ведь Лили умерла до того, как Северус смог рассказать ей, что случилось с Пророчеством и всем, что последовало за этим. Быть может, при выраженном ею понимании и прощении, он тоже сможет смириться с тем, что несет не меньшую ответственность, чем любой из них, за их разнообразные и непреднамеренные ошибки. Северус не ответил ему, но мысленно рассмеялся: Дамблдор совсем ее не знал, если хоть на мгновение подумал, что она простила бы Северуса за причинение вреда, намеренно или нет, тому, кого она любила.
После он снова не мог уснуть и встал утром в плохом настроении. Поттер, казалось, почувствовал это и держался особняком, ограничивая общение короткими заявлениями о согласии, что только усилило раздражение Северуса. Он отправил мальчика в сад с предупреждением никуда не уходить и не возвращаться до обеда, произнеся таким тоном, что адский вопрос Поттера оказался бесполезным. Да, Северус был зол. Ему было не совсем ясно, из-за чего он злился, но он точно знал, что злится.
Теперь он рассматривал все двери на первом этаже, пытаясь вспомнить, из какой из них выходила хозяйка вчера днем. Им нужно двигаться дальше, диктовал его гнев. Они уже потратили достаточно времени за бездельем.