— Да, — сказал Северус. Если это ещё было не так, оно определенно будет таковым через несколько минут, — Она потеряла контроль над магией и собиралась убить не только меня, но и тебя. Иди.
Когда он вошел, кухня была пуста, персонал ушел на обеденный перерыв. Северус почувствовал запах яиц и вчерашнего ужина. Он схватил стеклянную бутылку мутного яблочного сока и несколько булочек с черникой, которые предпочитал Поттер, затем завязал кусок клетчатой ткани в импровизированную повязку, выплюнул зуб в мусорное ведро и пошел встречать мальчика у двери.
— Что у вас с рукой?
— Сломана, — сказал Северус. Он еще не испытывал сильной боли, адреналин бурлил в его венах, но он уже мог сказать, что скоро ощущения настигнут. — Все взял? Отправляемся.
Они шли к вокзалу молча, бледные и дрожащие. Следующий поезд до Варшавы отходил в час пятнадцать, а сейчас было едва одиннадцать. Куда бы они ни пошли, чужие взгляды преследовали: они были странными своей чужеродностью, отсутствием багажа и желтоватыми лицами.
Внутричерепная жидкость прилипла к волосам Поттера. Северус затащил его в мужской туалет, пахнущий острым запахом, подальше от любопытных взглядов.
Мальчик был тихим и податливым, когда Северус выдергивал корку из его волос, и не жаловался, даже когда тянул за прядь с такой силой, что все его тело дернулось в сторону. У него будут вопросы, и скоро, а Северус не хотел отвечать ни на один.
Пятерых человек убил Северус.
Второй Поттер, в свою очередь, спас ему жизнь. Как он это сделал? Как он мог так легко владеть такой уникальной магией?
— Я не собирался возвращаться внутрь, — ни с того ни с сего сказал мальчик,— я просто забыл свой свитер, стало немного холодно.
Северус сглотнул. Он посмотрел поверх головы Поттера, чтобы встретиться со своим взглядом в зеркале.
— Если бы ты не вошел, я, вероятно, был бы уже мертв.
Поттер обхватил себя руками, сминая ткань джемпера.
— Почему она пыталась вас убить?
— Я…,— Ему казалось, что кто-то другой говорит через него: Северус беспомощно наблюдал, как правда слетала с его собственного языка, —Пожиратели смерти убили ее сестру, и она хотела отомстить. Раньше я был Пожирателем Смерти.
— О, — совершенно неубедительно сказал Поттер. — Э… правда?
Северус ненадолго закрыл глаза.
— Кто сказал тебе? Дамблдор?
— Нет! Нет, я вроде как догадался, потому что когда я притворялся, что вы похитили меня, я … в общем, не важно. Но на самом деле вы не Пожиратель Смерти, верно? У вас есть татуировка и все такое, но вы только притворяетесь?, —
он прервался, внезапно став неуверенным, — Ведь так?
Он мог бы солгать, подумал Северус.
— Сейчас я притворяюсь, — сказал он, — Но какое-то время я действительно был предан Темному Лорду. Я перешел на другую сторону вскоре после твоего рождения.
Мальчик обнял себя с такой силой, словно пытался выдавить все чувства через собственные уши.
— Значит, вы работали на него по-настоящему? Вы тоже хотели моей смерти?
— Я никогда не хотел твоей смерти, — сказал Северус, потому что это было правдой.
Они просидели на деревянной скамейке перед станцией два часа, ели черничные булочки и распивали бутылку яблочного сока. Мальчик чуть не пролил его дважды, так сильно тряслись его руки. Северусу казалось, что он должен сказать что-то еще или попытаться как-то утешить ребенка, но каждая неудачная попытка заставляла его все больше осознавать, что он понятия не имеет, как это сделать. И что у него болит рука, и что он только что убил в пятый раз.
Комментарий к Часть 14
Прим. автора:
«Спасибо за прекрасные комментарии к последним главам! В данный момент я все еще немного занята Рождеством, поэтому у меня не было времени ответить на все, но скоро я этим займусь ;)
Мы провели слишком много времени в Закопане и в среду снова сядем на поезд. А пока спасибо за чтение!»
========== Часть 15 ==========
Из Закопане в Варшаву
Над ними сгущались грозовые тучи. Иногда поезд проезжал длинные участки ясного неба, и Гарри приходилось сильно и быстро моргать, чтобы избавиться от тёмных точек перед глазами. Но неизбежно они снова попадали прямо под дождь, ручейки которого метались туда-сюда по оконному стеклу, дрожа от движения поезда.
Гарри был закутан в свой шерстяной свитер и укрыт пальто Снейпа, но ему все равно было холодно. Это был такой холод, от которого невозможно защититься, подумал он.
Они путешествовали уже несколько часов, день сменился вечером. Снейп все время был очень раздражительным. Постоянно отчитывал Гарри за то, что он клал ноги на сиденья, а затем за то , что он не клал ноги на сиденья. За то, что он повсюду следовал за ним, за то, что он ерзал и оставлял крошки от черничной булочки на полу, и за его просьбы прочитать «Ежедневный пророк». Когда он, наконец, задремал, это стало облегчением: он не мог говорить, когда спал, и не мог ходить, оставаясь в поле зрения Гарри. В последний раз, когда он выпустил Снейпа из виду, тот чуть не умер. Гарри не хотел, чтобы это повторилось снова, даже если это означало раздражать Снейпа, выбираться из купе и дожидаться его у туалета.
Мальчик ожидал, что будет чувствовать себя гораздо хуже из-за того, что случилось с Агатой. Ведь он чувствовал себя просто ужасно из-за Квиррелла. Но он мог думать только о том, что нужно быть ужасно ненавистным человеком, чтобы попытаться убить кого-то только из-за татуировки на руке. Так и не выяснив всей истории и не узнав, что Снейп больше не злой. Гарри предполагал, что он смог бы понять это лучше, будь у него самого сестра. Но Воланде-Морт убил его родителей, не так ли? А Гарри не собирался убивать людей, которые могли работать на него в прошлом.
В конце концов, он чувствовал себя плохо из-за того, как Снейп напрягался даже во сне, когда его рука дёргалась из-за неровности рельсов. И Гарри мог бы вообще избавить его от опасности, если бы он был менее эгоистичен, оставаясь в Закопане, и сказал правду, когда понял, что Агата может творить магию.
Раньше он надеялся, что Снейп не узнает об этом, но только потому, что не хотел уходить. Мысль о том, что он может узнать сейчас , заставила Гарри почувствовать себя больным. Он смутно представлял, что это будет не менее ужасно. С таким же успехом он мог бы умереть, если бы Снейп узнал об этом. С таким же успехом может наступить конец света.
Секрет этого тяжело ощущался на языке Гарри.
Старик, сидевший напротив Гарри, вышел на следующей станции. Снейп ненадолго проснулся, сонно моргнул и снова задремал. Гарри подождал несколько минут, чтобы его дыхание стало как следует долгим, затем стряхнул большой плащ и стал рыться в карманах, пока не нашел «Ежедневный пророк», из-за которого на него кричал Снейп.
«Гарри Поттер: Мальчик, который дожил до Темного Лорда?
Суд над Гарри Поттером, Мальчиком-Который-Выжил, должен начаться в понедельник, и до сих пор несовершеннолетний волшебник остается неуловимым. Волшебное общество сходит с ума от судьбы мальчика, одаренного уникальными и неизученными способностями, а директор Хогвартса и нынешний законный опекун Поттера, Альбус Дамблдор, вполне может скрывать всю историю от общественности.
Мы обратились к Дамблдору с просьбой прокомментировать безумную историю Поттера о том, что Сами-Знаете-Кто владел бывшим профессором Хогвартса Квиринусом Квирреллом. «Я верю каждому слову Гарри, но для целей суда этот контекст не нужен», — говорит Дамблдор, —«Даже если кто-то не доверяет рассказу Гарри о том, что он снова столкнулся с [Сами-Знаете-Кем], тем не менее, они должны верить, что магическая реакция мальчика на угрозу со стороны гораздо старшего и более опытного волшебника была вполне понятной, хотя и необычной. ‘ Дамблдора критиковали за его попытки вычеркнуть самые неприятные моменты истории Поттера из повествования, но что, если его отказ вмешиваться имеет более глубокие и темные корни?
Пророку удалось получить особый доступ к источнику из раннего детства Поттера. Мисс Бетани Грин (37 лет), школьная учительница начальной школы Поттера, вспоминает: «Он всегда был странным, беспокойным ребенком. Он отключался во время большинства уроков и много дрался — я помню, были некоторые неприятности, когда он проделывал странные шалости, карабкался на крышу и тому подобное. И он всегда был неряшлив и худ, не то чтобы грязный, но что-то в нем было негигиеничное, не могу сказать конкретнее. Должно быть, дома были неприятности, и я помню, были какие-то попытки (…) помешать, ну, чтобы кто-то мог навестить или … но на нем не было побоев или ушибов, и как-то дело не двинулось с места. (…) О, да, я убеждена, что над ним издевались».