Томас Джейсон»
Кей ещё раз подняла задумчивые глаза на до сих пор молчавшую девушку и произнесла:
– Кажется, я очень хорошо понимаю твоё состояние, Майя. Ты, наверное, ещё до конца не веришь, что попала в этот мир, ты в замешательстве, которое граничит то ли с отупением, то ли с истерикой. Я когда-то вот так же смотрела на этот мир ошарашенными глазами. – Кей вздохнула и усмехнулась. – Я думаю, что он так же станет для тебя родным домом, каким он стал для меня. Если такова последняя воля твоего отца, то мы с уважением исполним её. Я буду рада принять тебя в свою семью, Майя. Но образ нашей жизни мы насильно никому не навязываем. Правило только одно: либо ты принимаешь законы этого государства, либо ищешь свой путь, который продиктует твоё сердце, но уже за его пределами. Я понимаю, тебе тяжело, очень тяжело и мы искренне готовы помочь тебе.
– Спасибо, за понимание, и за приют, – тихо ответила Майя. – Если выражение моего лица и моё поведение пугает вас, то прошу меня извинить. Просто я действительно очень растеряна. Я не знаю, куда мне дальше идти, на что надеяться, к чему стремиться. Как увязать то, что было вчера и то, что будет завтра. Как стать частицей этого мира, если твоё сердце разорвалось или зависло между этими двумя мирами. Я не знаю. Не хочу показаться вам неблагодарной избалованной неженкой, я справлюсь, правда, только мне нужно время.
– Во времени мы ограничивать тебя не будем, – ответила Кей. – Пойдёмте в дом, я покажу вам ваши комнаты. Вы все должны отдохнуть и осмыслить, то, что с вами произошло. А вечером мы отпразднуем ваши подвиги.
– И проводите нас в обратный путь, – громко добавил седьмой лорд, шествуя рядом с Кей и Рагнаром. – Мы слишком загостились в Ашваруме. Меня ждут в Охии, дела в Ихтаре не требуют отлагательств.
– Да, мой муж прав, – подтвердила Мариэль, – сегодня мы получили послание от моего брата Джона, наместника Азарона, он настаивает на нашем скорейшем возвращении.
– Лучше испортить мне настроение вы бы не смогли, – удрученно проговорил Теодор, укоризненно взглянув на родителей и украдкой бросая взгляд полный печали на своих друзей, и на Ялуну в частности.
– Юноша! А кто поступил на службу к первому лорду? Кто дал клятву лорду Ваасу, предано служить охийской земле? – обернулся Орланд к сыну. – У каждого из нас есть свой долг и иногда приходится чем-то жертвовать во имя будущего.
– Да, я знаю, что ты сейчас скажешь, что терпение это высшая добродетель. Но я чувствую, что нужен здесь! – горячо возмутился Тео.
– Или кто-то здесь нужен тебе? – Мариэль улыбнулась, кивнув Ялуне.
– Вы что сговорились против меня? Дайте мне самому решать, что я хочу!
– Пока ты охиец – в первую очередь ты предан своему народу, а потом уже себе, и ты это прекрасно знаешь! В этой жизни не все так просто, Тео! Это даже написано на нашем родовом гербе. Сначала нужно пройти испытания, выстрадать и выждать душей и телом, и уже потом наслаждаться своей мечтой! – Орланд был непреклонен.
Теодор с надеждой взглянул на идущего рядом Мирадаса. Тот, улыбнувшись, лишь развел руками:
– Я не могу здесь применить свою силу, даже не смотри на меня так! Ты справишься Тео, я верю в твоё горячее сердце, и оно обязательно сюда вернется снова.
– Кошмар! – Теодор в сердцах резко свернул в сторону, оставляя всех в недоумении. Ялуна отрицательно потрясла головой на попытку лорда Орланда что-то крикнуть ему в след. Жестом она попросила всех успокоиться и не мешать ей. После этого Ялуна скользнула в узкий переулок догонять Теодора.
Теодор вошел в пустой храм, и остановился, глубоко вдыхая горьковатый запах свечей и благовоний. Под куполом храма светилась огромная сфера, освещая все кругом голубоватым светом. Это было око Аша, ему возносил молитвы народ Ашварума.
За его спиной скрипнула дверь, и послышались мягкие крадущиеся шаги. Не оборачиваясь, спрятав руки в карманы, и расправив плечи, Тео разочаровано произнес: