Тимка стремглав спустился с горки. Исчезли из виду полоска воды и вагончики. Скорее к реке! Солнце и ветер подсушили травы. Идти стало легче. Тимке кажется, что он идёт всё прямо и прямо. Но вот опять та же горка, с которой он недавно спустился. Может, это другая горка? Тимка поворачивается и шагает прочь. Он не теряет надежды, что вот-вот покажется река. Хорошо, если бы река была неглубокая; можно было бы перейти на другой берег; в деревне бабушка разрешала одному переходить на другой берег.
Но где же река? На пути легло чёрное поле. Оно не похоже на то, где произошла встреча с Лохматым Дядей. То было кочковатое, а это ровное, со множеством неглубоких бороздок. Бабушка в деревне говорила, что на таком поле люди сеют горох, но деревенское поле было маленькое, а это огромное-преогромное. Сколько же на нём вырастет стручков гороха? Тимка ещё ран оглядел поле, зачем-то потрогал землю. Почувствовав на лице и на руках жар солнечных лучей, повернулся спиной к солнцу и снова принялся шагать. Теперь ветер дует в лицо. Стало прохладнее.
Лохматый Дядя и на этот раз появился неожиданно. Откуда только он мог взяться? Степь ровная, и вдруг показывается большая меховая шапка, потом голова лошади. Всадник ещё далеко, и Тимка не уверен настоящий это Лохматый Дядя или какой-то другой. Но оказалось, что это самый настоящий Лохматый Дядя. Тимка радостно вскрикивает и кидается ему навстречу. Но почему Лохматый Дядя такой сердитый? Он даже не улыбнулся, а лишь прищёлкнул языком. Тимка поздоровался. Чабан, покачивая головой, проговорил:
— Какой плохой мальчишка! Зачем опять в степь шёл?
— Я за веником и рогаткой… Я не плохой… — заикнулся Тимка, но, вспомнив, что себя хвалить нехорошо, умолк.
Всадник слез с коня и подошёл к Тимке:
— Ты очень плохой мальчишка! Тебя опять будут искать. Поедешь домой. Вон стоит ДТ. На нём поедешь!
Лохматый Дядя взял Тимку за руку и повёл его к чёрному полю.
Большой трактор стоял тихо. Около него в огромной соломенной шляпе лежал Данилыч. Присвистнув, он спросил у чабана:
— Ты, Рахманыч, где его выкопал?
— Худой мальчишка! Домой на тракторе вези его.
— Ого! Как бы не так! Если я с ним прикачу на тракторе домой, его отец нас обоих вздует.
Тимка не сомневался, что на этот раз ему действительно может попасть. Ведь бабушка послала за веником, а он…
— Ты, дядя, не бойся, — начал уверять тракториста Тимка, — папа не будет тебя вздувать. Вздует только меня…
— Меня, может, и не посмеет, а тебе, парень, как пить дать, попадёт. Ну, так и быть, устраивайся в кабине! Мне на реку надо ехать.
Забраться в кабину Тимке помог чабан. Очутившись на сиденье, Тимка почувствовал себя на седьмом небе. Как бы дома ни повернулось дело, а в степь стоило пойти. Шутка ли прокатиться на настоящем тракторе!
Данилыч дёрнул короткий шнур, и степь огласилась резким и частым треском. Тимке показалось, будто в уши ему налилась вода и он начал глохнуть. Потом трактор успокоился и перешёл на ровный говорок. Тракторист сел в кабину, сняв соломенную шляпу; он повесил её на крючок и взялся за рычаги. Машина вздрогнула и быстро побежала.
Тимка никогда ещё не испытывал такого удовольствия. Пусть на сиденье подбрасывает и мотает из стороны в сторону, но он едет на настоящем тракторе, а Тимка так любит, чтобы всё было по-настоящему.
Трактор, подминая под себя густую траву и колючий, спутанный кустарник, шёл без дороги, напрямик.
Так хочется хоть чуть-чуть подержаться за рычаги! Но разве тракторист позволит? К великому удивлению Тимки. Данилыч сам предложил взяться за рычаги. И как это взрослые умеют угадывать желания маленьких?
Тимка до боли в ладошках вцепился в рычаги, и неизвестно, сколько бы он так их держал, если бы тракторист не сказал:
— Будешь так сжимать, — пальцы отсохнут. Держи слабее. — Положив свои большие ладони на Тимкины руки, Данилыч дал почувствовать, как следует держать рычаги. Тимка чуть-чуть разжал ладони, и ему показалось, что трактор пашет быстрее и стало меньше подбрасывать на сиденье.
Но самым интересным было то, что трактор легко поворачивался в разные стороны, — для этого нужно было двинуть одним из рычагов.
Хорошо ехать на тракторе с приветливым трактористом, который разрешил даже подержаться за рычаги и управлять такой большой машиной. Теперь будет о чём рассказать отцу, бабушке и Юльке. Лишь бы бабушка не сердилась, а если и рассердится и даст подзатыльника, ну что ж, взрослые тоже переносят неприятности ради того, чтобы получить удовольствие. Отец часто говорил, что побродить по полям с ружьём — для него большое удовольствие, но каждый раз, как только он начинал собираться на охоту, мама хмурилась и не разговаривала. Отцу это было неприятно, но он терпел.