Что значит «придётся взяться за воспитание», Тимке хорошо известно. Это значит — босиком уже не бегать. Будут заставлять наматывать на шею шарф. Нечего и думать, чтобы явиться домой вымокшим под дождём. А ведь летом он привык бегать босиком даже по самой колючей траве, в одной майке и трусах стоять под проливным дождём и за всё лето ни разу не кашлянул.
После чая все долго сидели за столом и разговаривали. Мама расспрашивала отца о квартире и сказала, что ей очень хочется посмотреть совхозный посёлок. Если завтра будет попутная машина, она обязательно съездит на центральную усадьбу…
Поехать на центральную усадьбу маме не пришлось: с утра лил дождь. Он был такой сильный, что из вагончика никто не выходил. Бабушка полдня хлопотала с пирогами. Маме пироги понравились, а отец сказал:
— Из нашей пшеницы мука!
Пирог съеден. Тимка лежит на раскладушке и прислушивается к шуму дождевых капель. Ох и скучно же, когда в степи идёт дождь! Тимка попросил маму почитать ему книжку.
— Что же мне почитать? — задумалась мама.
— Тимоша, расскажи-ка матери, что ты тут без неё вытворял, — посоветовала бабушка.
— И как с приятелем степь запалили, — подсказал отец.
— Степь зажёг?! — встревожилась мама и присела к Тимке на раскладушку. — Как же это произошло? Почему мне ничего не написали? Вот и отпусти с вами ребенка!
Тимке не хотелось вспоминать о пожаре, ведь из-за него было немало огорчений не только ему, но отцу и бабушке. Павлик говорил, что директор совхоза написал длинную и строгую бумагу и зачитывал её на собрании. Отец же после собрания ходил невесёлым и был недоволен бабушкой за то, что она не усмотрела за ребятами.
— Ты же мог сгореть?! — с тревогой проговорила мама. — Я представляю, какой ужас был.
— И совсем не ужас, а дым, и коровы бегали, а ещё много-много птиц летало! Павлик себе брови и волосы опалил! И я больше не буду степь поджигать! Не буду! — пообещал Тимка и бросился к матери на колени.
О поджоге степи рассказала бабушка. Мама, слушая, качала головой, вздыхала и крепко прижимала к себе Тимку.
Разговор взрослых прервал шум машины. В вагончик вошёл отец Павлика. Он поздравил Тимкину маму с приездом, а отцу сказал, что есть приказ директора совхоза — с завтрашнего дня всем бригадам сниматься с полевых станов и переезжать на центральную усадьбу…
Вот это был переезд! Рано утром пришли тракторы. Один из них подцепил вагончик. Тимка стал просить маму разрешить сесть ему в кабину. Но разве мама разрешит! Пришлось остаться в вагончике и смотреть в окно, как тракторный поезд медленно ползёт по степи.
Тимке жалко было расставаться с полевым станом. Вон пригорок, с которого он впервые увидел степь и понял, какая она огромная. А вон сопки; в них чабан поймал беркутёнка. За сопкой балка, а за ней поляна. На поляне летом росла душистая сладкая клубника. Как-то теперь будет на центральной усадьбе? Бабушка рада. Мама помалкивает. А отец говорит, что с приездом на усадьбу надо немедленно приниматься за ремонт тракторов и очистку семян. Но как ни жалко покидать полевой стан, а ехать надо, да и на центральной усадьбе ребята. Там Павлик и Юлька, там те, с кем сдружило лето и лагерь в степи. А школа? Вчера отец сказал, что строительство школы закончено и совхозные ребята смогут начать учебу… Вагончик медленно тащился за трактором. Скрылся из виду пригорок. Не видно клубничной поляны. По сторонам дороги тянутся чёрные поля. На них возвышаются горы золотистой соломы. Это скирды. Тимка вспомнил, как он скатился со скирды. Обошлось благополучно, если не считать, что за воротник куртки и под рубашку набилась солома. Но это всё — мелочь! Если на центральной усадьбе будет скирда, можно ещё раз попробовать забраться на неё.
Тимка видит, что мама тоже смотрит на степь, но по её взгляду и выражению лица он не может определить, о чём она думает и нравится ли ей степь. Хорошо, если бы мама полюбила степь! Тогда можно будет навсегда остаться здесь. Научиться управлять трактором, ездить на плуге, стоять за штурвалом комбайна.
Трактор замедлил ход, а потом и совсем остановился. В вагончик вошёл Данилыч.
— А, дружок! — увидев Тимку, воскликнул тракторист. — На зимние квартиры двигаешь? Пора! Скоро степь залютует… — Данилыч поздоровался со взрослыми и предупредил: — Вброд будем ехать. Приберите на всякий случай вещички с пола, как бы вода в вагончик не зашла.
— Не зальётся! — авторитетно проговорил Тимка и посмотрел на маму.
— А ты почему знаешь, что не зальётся? — спросила мама.