Так и Борис, когда почитался равными ему по чести и за царя хорошо управлял всеми людьми, тогда казался во всем добрым, так как являлся в ответах приятным, кротким, тихим и щедрым и был всеми любим за уничтожение в земле обид и всякой неправды; все думали тогда, что после царя во всем царстве не найдется, кроме него, другого такого справедливого (человека). Ради такого его правосудия все люди земли, с радостью (допустив) его до церковного помазания,[190] обманулись в нем. Когда же он получил столь чудесный и высокий сан и такое совершенно ему несвойственное звание, когда выше природы он окончательно оделся в великолепную порфиру пресветлого царства, тогда он обманул ожидания всего народа, который с надеждою на предполагаемые блага, а вместе и с сердечной верой в него ждал от него лучшего. Получив такую славу, он тотчас же переменился и оказался для всех совершенно нестерпимым, ко всем жестоким и тяжким; сделав людям немного добра, он этим обманул свою державу. Солгав, он приобрел себе великое и обширное царство, но не вечное, так как тотчас же и тем (людям) и себе — как телу, так и душе своей — причинил двойную рану, потому что в этой жизни он насладился тогда многою честью от всех людей. В годы до его царствования, когда он. был правителем, та же честь как бы собралась в одно место, и тогда он покойно, как бы на груди Авраама, пользовался счастьем больше, чем после, по получении царства, потому что во дни царствования никакого счастья у него не было, а были только в членах его трепет и боязнь всех из-за величия и наименования сана; а к этому прибавилась еще неизлечимая болезнь и скорбь из-за телесного недуга, а также его злость и недоверие к людям, потому что прежде получения (царского) сана он сам с собою не рассудил и не подумал о своем бесстыдном дерзновении на несравнимое величие сана; "он красил и гроба праведников" книжно, по-фарисейски,[191] как писано в (Евангелии); думается, что (он делал это) из гордости, потому что это явно показал их (фарисеев) конец. Тот, кто приказывал слить их (гроба праведников), сам на себя произнес евангельский приговор, так как пришедшие в нашу землю народы[192] все их (гробы) разбили, а другие на мелкие части раздробили, многие переделали в серебряные деньги, а остальные (употребили) на разные свои потребности; (из этого) ясно, что они не для бога, а ради тщеславия были сделаны, поэтому и не приняты были ни богом, ни его святыми, и не утвердилось это деяние на вечные времена, по (словам) книги апостола:[193] "дело каждого обнаружится, — ибо день покажет; оно в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду, а у кого дело сгорит, тот потерпит урон". И если это сказано апостолом об испытании человеческих дел в последний день, то ведь и нашествие язычников на нашу землю и наведение их на нас — от господа же было, ибо и прежде последнего дня еще здесь этим делам приключилось уничтожение, подобно тому, как в последний день они были бы подвергнуты испытанию огнем. И если бы угодно было и приятно богу дело того (Бориса), то оно пребывало бы вечно, а все, что он созидал из гордости, было разорено богом. Всякий, любящий показать себя, называется тщеславным, и все, что делается для показа, создает плод не для будущего века, а рассыпается (в человеческой похвале). По писанию, богом принимается только то, что (делается) без гордости, кто тайно творит благо, что ясно показал и Христос в Евангелии: "пусть не знает левая рука, что творит правая", — такому совершению добрых дел втайне он научил нас.
190
191
192
193