У тех, кто, чуя личный интерес,
Лишен чутья к общественному благу.
Плешивьте негодяев завитых,
Вредите с беспощадностью жестокой
Войною пощаженным хвастунам.
Всех заражайте! Иссушить старайтесь
Источники людского плодородья!
Вот золото еще — губите всех
И погибайте сами. Пусть могилой
Послужит вам вонючая канава.
Фрина и Тимандра
Давай, давай нам, щедрый муж, советы
И золота еще.
Тимон
Нет, вы сперва
Явите больше зла и непотребства;
Задаток дан вам.
Алкивиад
Бейте в барабаны,
И — на Афины! Ну, прощай, Тимон!
Приду к тебе, коль ждет меня удача.
Тимон
А если не увидимся с тобой,
То это я сочту своей удачей.
Алкивиад
Ведь зла тебе не делал я.
Тимон
Нет, делал,
Хваля меня.
Алкивиад
Ты это злом зовешь?
Тимон
Да, опыт мой об этом говорит.
Проваливай и забирай всю свору.
Алкивиад
Мы только злим его! Бей в барабан!
Бьют барабаны. Алкивиад, Фрина и Тимандра уходят.
Тимон
Не удивительно ль, что человек,
Пресытившийся злобою людскою,
Еще способен голод ощущать!
(Копает землю.)
О ты, природа, мать всего живого,
Ты, чье неисчерпаемое чрево
И грудь неистощимая рождают
И кормят все живое на земле,
Родишь ты из материи одной
И своего надменного ребенка
Тщеславного, пустого человека,
И черных жаб и ящериц блестящих,
И злых слепых червей и синих змей,
И все, что есть мерзейшего под небом,
Огнем Гипериона озаренным.
Даруй же ненавистнику людей
Из глубины твоей неизмеримой
Один ничтожный корень. Иссуши
Утробу плодородную твою,
И пусть она на свет не производит
Людей неблагодарных. Жизнь давай
Волкам, драконам, тиграм, львам, медведям
И чудищам, которых небосвод
Наш мраморный не видел! Вот он, корень!
Земля, спасибо! Засухой спали
Все виноградники, поля, луга,
Изодранные плугом человека,
Где он, неблагодарнейший, находит
Обилье яств, пьянящие напитки,
Что грязью светлый ум его пятнают,
Вконец лишая сердца и рассудка.
Входит Апемант.
Опять здесь человек. Чума! Чума!
Апемант
Меня сюда послали. Ходят слухи,
Что стал ты жить и поступать, как я.
Тимон
Да, потому что ты не держишь пса,
Который был бы для меня примером.
Чтоб ты издох!
Апемант
Ну, это напускное!
Ты впал в постыдно жалкое унынье,
Рожденное превратностью судьбы.
К чему тебе пещера? Заступ этот?
И мрачный вид? И рабская одежда?
Твои льстецы в шелках спокойно ходят,
И пьют вино, и спят на мягком ложе,
Вдыхая ароматы благовоний;
Они давно забыли, что на свете
Когда-то жил Тимон. Срамишь ты лес,
Разыгрывая роль врага людского.
Стань сам льстецом и преуспеть старайся
В том, что тебя сгубило! Гни колени;
Пусть каждый вздох владыки твоего
С тебя долой срывает тотчас шапку;
Хвали его гнуснейшие пороки,
Превозноси их. Ведь с тобою тоже
Так делали, а ты, развесив уши,
Бывало, как трактирщик, зазывал
Всех шедших мимо негодяев в гости:
Так есть резон, чтобы и сам ты стал
Мошенником; разбогатеешь снова
И снова все мошенникам раздашь.
А на меня похожим быть не думай.
Тимон
Похожим на тебя? Тогда б отверг
Я сам себя.
Апемант
Ты сам себя отверг,
Еще когда ты был самим собою.
Ты долго сумасбродствовал, а ныне
Стал дураком совсем. Ты полагаешь,
Что шумный твой слуга холодный ветер
Тебе рубашку станет согревать
Иль что к тебе в пажи наймутся эти
Деревья, пережившие орлов,
И будут бегать за тобою? Разве
Ручей холодный, подслащенный льдом,
Заменит освежающий напиток,
Что глушит после кутежей ночных
Поганый вкус во рту? Зови к себе
Всех, кто живет нагими и без крова,
Сопротивляясь грозным небесам;
Кто вынужден сносить борьбу стихий,
Но остается верным лишь природе,
Вели им льстить тебе, и ты увидишь…
Тимон
Что ты дурак. Проваливай.
Апемант
Таким
Ты нравишься мне более, чем прежде.
Тимон
А ты теперь мне более противен.
Апемант
Но чем же?
Тимон
Льстишь ты нищете.
Апемант
Неправда,
Я просто говорю: ты — трус.
Тимон
Зачем
Ты отыскал меня?
Апемант
Чтоб побесить.
Тимон
Забава подлецов и дураков.
Ты в этом удовольствие находишь?
Апемант
Да, нахожу.
Тимон
Что? Так и ты подлец?
Апемант
Когда бы жизнь суровую ты выбрал,
Чтоб гордый нрав смирить, сказал бы я:
Весьма похвально это. Но ведь ты
Так не по доброй воле поступил.
Не будь ты нищим — вновь бы стал вельможей.
Желанная нужда переживает
Непрочный блеск богатства и всегда
Награждена бывает. Если полным
Довольство не бывает никогда,
То нищета довольствуется малым.
Мучительно богатство без довольства,
И хуже во сто раз, чем нищета,
Довольная собою. Ты столь жалок,
Что можешь только смерти пожелать…
Тимон
…Но по иной причине, чем считает
Тот, кто еще ничтожнее меня.
Да где тебе понять, несчастный раб!
Тебя Фортуна ласковой рукой
С любовью никогда не обнимала,
А била как собаку. Если б ты,
Подобно мне, поднялся с детских лет
По всем ступеням наслажденья жизнью,
Командуя толпою слуг покорных,
Ты с головой в разврате бы увяз,
В постелях шлюх растрачивая юность,
И ледяному голосу рассудка
Не стал бы ты внимать, а рвался б жадно
К желанному куску. Но для меня
Вселенная кондитерской являлась:
Так много языков, сердец и глаз
И уст служили мне, что я не знал
Куда девать их; был покрыт я ими,
Как дуб — листвой; но дунул зимний ветер,
И листья разлетелись. Одинокий,
Нагой оставлен я на волю бурь;
И на меня, кто ведал лишь добро,
Легло все это бременем тяжелым.
Но ты — ты начал жизнь свою с лишений
И закалился в них. Так почему же
Людей ты ненавидишь? Ведь тебе
Они не льстили. Что давал ты им?
Коль хочешь проклинать, так прокляни
Ты своего отца за то, что он,
Оборвыш грязный, в час дурной сошелся
С какой-то попрошайкой и тебя,
Наследственную голь, соорудил.
Прочь! Не родись ты худшим из людей,
Ты тоже был бы плутом и льстецом!
Апемант