– Не самая захватывающая история. Где же был его ум? Неужели, тираня жену, он надеялся на надежную железную власть домостроя, привитого ей в детстве отцом? – удивилась Жанна.
– Подобные диалектические скачки из количества в качество теперь не редкость в семейных отношениях. Жизнь, как огромный пазл: складываешь, складываешь терпеливо… А когда понимаешь, что некоторых составляющих нет и никогда не будет и что все равно ситуация тупиковая, то остается один выход, – философски осмыслила Аня ситуацию Лины.
– Толчком к решительным действиям послужило ей неприятное открытие. Раз шла она с работы, как всегда нагруженная сумками (осталось только в зубы взять), а лифт сломался. Чертыхаясь, потопала пешком на девятый этаж и на лифтовой площадке услышала пошлые откровения своего подвыпившего мужа соседу: «На женщину можно положиться, на ней все держится... Так и должно быть, пусть пашет… Но не отдавать же ей еще и главную роль в семье! Она обязана довольствоваться положением служанки…» Ну и все в таком же духе. Лина как фурия взвилась: «Он еще и издевается?! Ну, погоди, гаденыш!!» И в два счета выставила мужа за дверь.
За суетой, за заботами о семье некогда ей было раньше задуматься о необходимости жить с таким мужем, а тут вдруг реально увидела в мрачном свете всю свою судьбу с ним и не захотела своим здоровьем и в дальнейшем оплачивать его занудство и непорядочность. К тому же осознала, что и как муж, и как добытчик он оставляет желать лучшего. И сносным отцом его можно было назвать с большой-большой натяжкой. Дочки боялись его. Ее в НИИ ценили как специалиста и выдвинули на руководящую работу. Не ему, а ей дали квартиру.
– Этот раунд Жорка проиграл. Не запил? Ведь подобные события имеют последствия иногда даже весьма неожиданные, – усмехнулась Жанна.
– Жорка слишком любит себя, чтобы спиваться. Сначала до одури играл в карты, потом пристроился было к какой-то вдовушке, но та достаточно быстро разобралась в не очень радостных перспективах их сожительства и предпочла одиночество немотивированному агрессивному занудству. И вот, когда ему некого стало доводить до белого каления, разве что самого себя, тут-то, я думаю, он впервые задумался и оценил достоинства своей первой жены… и неожиданно замолк. Я не могла выдавить из него ни единого слова, как ни одной капли из выжатого почти досуха, выкрученного жгутом полотенца. Что его торкнуло в голову? Может, мгновенно всю свою жизнь переосмыслил в сорок лет?
– А попроситься к жене назад мужская гордость не позволила? – ехидно спросила Жанна.
– Понял, что поезд его ушел.
– А Лина больше не вышла замуж? Думаю после такого муженька ей хотелось отдохнуть, но любить и быть любимой вопреки всему своему печальному опыту у нее, наверное, все равно желание было? Продолжала мечтать о счастье?
– Только не с Жоркой.
– А вдруг, если бы они сошлись, им удалось многое забыть из своей прошлой жизни и начать все сначала? Я знаю такие примеры, – оптимистично заявила Жанна.
– Ой, сомневаюсь я в таком счастье. Хочешь-не хочешь, но обиды все равно выплывали бы и мучили. Такая жизнь, прежде всего, потребовала бы от Жорки огромного терпения и такта, а где он их мог взять, если у него и по молодости таковых не наблюдалось? Говорят, примостился и пригрелся Жорка у какой-то женщины лет под шестьдесят. Она его обиходила. А как он теперь живет, я не знаю, – ответила Инна.
«И у Зои муженек не слаще, – подумала Аня. – Когда я летом была у них в гостях, Дмитрий такой сыр-бор из-за ерунды поднял! Зоя при мне дала ему какую-то справку в синем полиэтиленовом пакетике, а когда он вернулся из конторы, то сунул ей в руки голубой бахил, мол, убери документ на место. Зоя держит бахил в руках и не может ничего понять. Затем справку в нем обнаружила. Естественно, спросила у мужа, как она туда попала. Дмитрий разорался, мол, сама засунула, а с меня спрашиваешь. Зоя ответила, что он сам ей только что ее отдал. Дмитрий раскричался, стал обвинять Зою в предвзятости, в недоверии, в плохом характере и еще много в чем, не имеющем никакого отношения к мелкому случаю происшедшему на моих глазах. А Зоя, обращаясь ко мне, спокойно сказала, что она вот уж пятнадцать лет держит эту важную справку в ярко синем пакете, чтобы долго не искать среди массы прочих документов. А еще добавила, что ей в голову не могло прийти положить документ в бахил, который можно случайно выбросить как не имеющий пары, потому что маленькую по размеру справку в нем не разглядеть, и что вообще всё это как-то нелепо… «Может, ты пошутил? – спросила Зоя. – Где ты отыскал этот чертов бахил?»