Я изнывал от безделья, а сумка с портальными ключами куда-то затерялась, потому решил убить время и немного потренироваться, найдя один из ключей в нашем укрытии — настоящем подземном доме. Адель осталась присматривать за властительницей на случай, если та очнётся. Поначалу подумывал остаться с ней, но потом решил, что стоит прогуляться и обдумать произошедшие события.
От вопросов голова грозила расколоться. Не понимаю, почему наставник предал нас? Кто на самом деле Эгина и какую роль она играет во всём этом? Для чего Вардо сказал, что Хранители проснутся на сутки позже? Не говоря уже о том, почему он ни словом не обмолвился об Актаре?
Надо быть совсем дураком, чтобы не понять, что упоминание бывшим наставником правил, равно как и его внезапное исчезновение с поляны, могло означать только одно. Он — один из богов, как и Вардо. Бог, который заинтересован во мне, и в том, чтобы Хранители пробудились. Осталось только понять, зачем ему я и для чего он жаждет погубить Исарий? Зачем он тратил время, столетия пребывая в Академии и обучая других? Случайно ли я попал к нему в ученики?
Стиснув зубы от досады, отбросил эти вопросы и снова сосредоточился на том, для чего я здесь. Хорошая драка, вот что мне сейчас нужно. Я осмотрелся по сторонам и приметил чудом сохранившийся остов исполинского дерева, что словно великан-дозорный возвышалось над болотом. Решив, что лучшего наблюдательного пункта не найти, принялся подниматься к его вершине.
Оглядевшись, приметил неподалеку гигантскую жабу, замершую на огромной кувшинке. Используя прозрение определил, что она — местный вожак и мне вполне по силам — даже не матёрая. Она почти не отличалась от обыкновенной… Ну если не считать, что размером больше коровы, на носу костяная бляха, похожая на очень короткий и толстый рог, и всё тело покрыто крупными ярко-жёлтыми пятнами.
Как только я пересёк границу территории влияния зорна, тот громко квакнул, затем присел на лилию и с поразительной скоростью взмыл в воздух. Розовый язык толщиной с запястье взрослого мужчины стремительно вылетел изо рта жабы, и только прыжок спас меня. Время замедлилось, я метнулся вперёд, мгновенно сокращая расстояние между нами. Без лишних слов и ухмылок вонзил клинок ей в брюхо. Силой удара ту швырнуло вниз, и она с громким всплеском ударилось о кувшинку, я прыгнул следом и, не рассчитав силы, пробил ногами пузо земноводного.
— Мерзость, — пробормотал я, с чавкающим звуком извлекая ноги из утробы жабы и осматривая их. Кровь и кишки. Всё как всегда.
Зорн пару раз дёрнулся в предсмертных конвульсиях, и я без зазрения совести впитал энергию из его сердечника. Как и предполагал, это оказался самый обычный зорн, хоть и вожак местного болота.
Сполоснул ноги в тёплой воде, развалился на кувшинке и, закинув руки за голову, уставился в безоблачное лазоревое небо.
— Скажи мне, жаба, тебе когда-нибудь приходилось беспокоиться о том, кому ты можешь доверять и сколько людей сговаривались за твоей спиной? — спросил я. — Конечно нет, ни при жизни, ни тем более сейчас. Если у меня будет вдосталь силы и умения я перекрою весь этот мир на свой лад! — я в раздражении скинул труп в воду и, отряхнувшись, принял позу для медитации.
Нужно успокоиться. Сделав глубокий вдох, почувствовал, как раздражение рассеивается, и сосредоточился на вару — источнике моей силы. Закрыв глаза, я мог видеть, как энергия цвета индиго с серебром пронзает моё тело, оплетая сосуды, нервы, мышцы и кости. Я обнаружил, что с течением времени моё осознание силы и чувство энергии росло, теперь получалось отдельно прочувствовать её тональность. В то время как индиго ощущалось спокойной и цельной, серебро было диким, разрушительным и, каким-то… неправильным. Словно два начала тёмное и светлое, доброе и злое.
Вытащив ядро, которое Илура уронила на поляну, мгновение смотрел на него, затем поглотил почти всю оставшуюся энергию, оставив лишь самую малость, чтобы ядро уцелело. Вручу его ей при пробуждении. В конце концов она девушка, а значит тоже любит подарки. С некоторых пор я стал лучше осознавать подобные вещи.
Я продолжал наслаждаться тишиной и медитировать, чувствуя, как обретаю покой и уверенность.
— Что же ты разлёгся, мальчик? Мне кажется тут не совсем удобно и уютно?
Я моментально вскинул голову при звуке этого голоса, но подавил желание атаковать.
— Хорошо. Мне кажется, или ты стал сдержанней?
— Не думаю, — ровным тоном ответил я, даже не потрудившись встать, — просто привычка к твоим внезапным появлениям из неоткуда. Это становится предсказуемо, вот и всё.