— Хорошо, — кивнул Ит. — Пусть будет «ты». У тебя болит сейчас что-нибудь?
Рэд задумался, прислушиваясь к ощущениям.
— Вроде нет, — без особой уверенности ответил он. — Слабость только… руку не могу поднять…
— Это, к сожалению, закономерно, — Ит пожал плечами. — Вы больны.
— «Ты», — снова поправил Рэд.
— Извини. Рэд, вы… ты не мог бы ответить нам на несколько вопросов? — осторожно начал Ит.
— Попробую, — Ит заметил, что взгляд у Рэда стал ясным, цепким, и про себя порадовался — верный признак того, что действительно стало лучше. Говорит, правда, еле слышно, и дышит пока что трудновато, но это мы постепенно подлечим.
— Как ты получил эти травмы? Я имею в виду пять переломов. Рука, нога, и три ребра. Когда это было?
— За полторы декады до выхода по вашему фрахту.
— Как это произошло? Только не надо говорить про несчастный случай или аварию, — голос Ита обрел твердость. — Потому что мы с братом — военные врачи конклава Санкт-Рена, и врать нам сейчас бесполезно.
— Меня подставили, — тихо ответил Рэд, и прикрыл глаза.
— И при этом избили, — утвердительно произнес Ит.
— Да.
— Так, про это позже. Проблемы с сердцем были раньше? — Скрипач подсел к Иту. — Ты обращался к кому-то за помощью?
— Нет, — Рэд покачал головой. Открыл глаза, глубоко вздохнул, и перевел взгляд на Скрипача. — Проблем не было.
— Может быть, что-то болело? — спросил Ит. — Что-то другое, не сердце? Зуб, например, или желудок, или спина?
— Мизинец на левой руке, — ответил Рэд. — Но при чем тут…
— Точно! — Скрипач улыбнулся. — Да, всё верно. Рэд, мизинец болел, когда приходилось нервничать?
— Да, — кажется, Рэд удивился. — Так это было…
— Это оно и было. Стрессовая кардиомиопатия, которая в результате дала то, что есть сейчас, а именно — синдром эвара, он же синдром такоцубо. Тебе повезло, что на борту оказались мы, и что у нас были с собой полевые наборы. До выздоровления еще далеко, но помочь тебе мы всё-таки сумели. Уж как смогли.
— Судьба, — вдруг сказал Рэд. Чуть приподнялся, обвел взглядом каюту, увидел Пятого — и вдруг едва заметно улыбнулся. Не улыбка, тень улыбки. И слово, произнесенное беззвучно, но ощутимое. — Спасибо…
— Так, Пятого не ругать, — не разобравшийся Скрипач тут же решил встать на защиту друга. — Он не хотел. И ещё, Рэд. То, что с тобой случилось, могло произойти вообще в любой момент, понимаешь? Поднял бы что-то тяжелое, полез бы куда-нибудь, и свалился бы…
— Да, я так и понял, — Рэд снова кивнул. — Повезло. Первый раз в жизни повезло, наверное.
— Ну, судя по тому, что мы увидели, не везло уже давно, — заметил Ит. — Рэд, давай по делу, тебе пока нельзя долго говорить. Отдыхать надо. Скажи, почему ты решился выставить судно для фрахта, находясь в таком состоянии, да еще и без команды? Деньги?
— Да, — кивнул Рэд.
— И от еды ты тоже отказался из-за денег?
— Да.
— Ты ведь не первый рейс на себе экономишь, — Скрипач посерьезнел. — Я прав?
— Да.
— Мы из тебя так и будем клещами тащить ответы? — спросил Лин, теряя терпение. Он подошел поближе, и встал у стола. — Расскажи толком, что случилось! Ещё одно «да», и я…
— Хорошо, я расскажу, — Рэд вздохнул. — Только можно попить сначала?
— Немного можно, — кивнул Ит. — Но у тебя пока что ограничение по жидкости, а сейчас уже вечер. Пару глотков воды разрешаю, так уж и быть.
— Мы вернулись на Причал, отработав рейс с Грандезы…
— Причал — это тот остров? — уточнил Скрипач.
— Он самый. Я хотел встать в марине на несколько дней, передохнуть немного. Но они… команда… они взяли следующий фрахт, не спросив меня. Короткий. На Арку, это тоже остров, до него два дня ходу. То, что это… что-то не то, я понял сразу, но фрахт был уже оформлен, и… отказаться было нельзя, слишком большая неустойка. Мы отвезли тех людей, пошли обратно… и на вторые сутки, днём… они на меня напали. Трое. Команда.
— Зачем? — спросил Лин.
— Сейчас объясню. Сперва они… втроем меня избили, я, правда, тоже в долгу не остался, но… оказывается, им это и было нужно. Крэг, это мужчина, человек, направил «Либерти» на камни, и разворотил левый поплавок — а потом они… стали со мной говорить, и всё объяснили. Страховая… мою страховку и все деньги со счёта отдали им, выплатили всё, до последней единицы, за ущерб — я же капитан, а они втроем утверждали, что это я покалечил «Либерти», и они получили травмы… по моей вине.
— Это чушь какая-то, — зло сказал Скрипач. — Какие травмы? Побои? Любой нормальный разумный поймет, что это ложь.