- Ты вообще до какого размера собираешься его раскармливать? – тихо уточнил я как-то у брата, естественно, убедившись, что маонцев нет поблизости.
- Да он уже скоро вернется в форму. Шани сказал – чуть-чуть осталось. Слышу в твоем вопросе нотку осуждения! Че это, а? Он же прекрасен! У него сейчас такая спина – прямо ух! А сильный! Не то, что другие маонцы. Хилятики. Да он знаешь, какой? Может поднять меня и кружить! Как будто я маленькая девочка, вот!
- Да, кажется, я слышал, как кто-то визжит, совсем как маленькая девочка, - со смешком заметил я.
- Это я от неожиданности, - Дэй хихикнул и больно ткнул меня под ребра, - а ты не завидуй!
- Пф! Да кто тебе завидует! Иша тоже может меня покружить. Правда, это вряд ли придет ему в голову. Это вы с Шани все время ржете, как будто укуренные, а у меня Рыжий – парень серьезный.
Дэй высказался в том смысле, что Иша занудный, а не серьезный. Короче, в тот раз мы немного намяли друг другу бока, выясняя, чей парень круче. Когда поняли, из-за чего сцепились – долго ржали. Глупо это и очень по-детски. Зато размялись. На самом деле, я очень рад за Дэя, брат после того, как встретил маонца, стал гораздо счастливее. Из глаз ушла привычная злость, даже шутки стали мягче и добрее. Жесткие подколы и розыгрыши прекратились, так шутканет иногда, но уже как будто по привычке, не всерьез.
Напротив синего «маонского» дома находился домик поменьше – оранжевый, расписанный контрастными зелеными узорами. Он был разделен на два крыла, входы отдельные, оба крыла сдавались. Предложил Баламуту тоже пожить на поверхности – снять в складчину дом, чтобы не жить с чужими людьми.
- Тин… я же с Мани должен быть, - пожал плечом Баламут.
- И чего? Он не хочет пожить на планете? У него какая-нибудь фобия? Я слышал: те, кто долго жил на корабле иногда не могут спать вне его перекрытий – слишком много посторонних звуков и запахов, давит ощущение уязвимости… у Мани такая штука, да?
- Не, тут не в том дело… слушай, я Мани… ну, люблю, наверное. Думаю, что люблю. А все остальные – Дэй, Иша, ты, вам-то его любить, вроде, не за что. Наоборот. Иша, вот, его терпеть не может, да, Иша?
- Не, ну, была б моя воля – выкинул бы в космос, ты же знаешь. Да и вообще… он у тебя такая фря. Вечно глазами так делает, - Рыжий нарочито-кокетливо закатил глаза, вышло похоже, - слова по-дурацки тянет. Бесит, короче.
- Вот. И чего я его вам под нос притащу? Чтобы Иша лишний раз позлился, что ли?
- Да ладно, Баламут! Ну, не люблю я Мани, теперь что же – с корабля не вылезать? Глупо. Я его не люблю, но не трону. Даже говно на него лить не буду. Хочешь, даже морду приветливую могу сложить? Давай, селитесь к нам. Чего на корабле-то киснуть?
- Ладно. Раз так – решено!
Так рядом с нами появились новые жильцы. Сначала к нам на посиделки приходил только Баламут, потом, убедившись в том, что Рыжий настроен сдержать обещание, Баламут начал приводить с собой Мани. Иша усмехался, глядя на то, как Мани осторожно, но упрямо, пытается наладить контакт с ним и со мной. На вопросы Рыжий отвечал вежливо, но односложно и незаинтересованно. Прошлого не касались – говорили в основном о поисках жилы, обсуждали последние городские новости и соседей. И так изо дня в день.
Я все думал – Рыжий действительно такой кремень, что ни взглядом, ни жестом не покажет Мани своего отношения? Или все-таки сорвется?
========== -8- ==========
Не знаю, может быть у Рыжего и хватило бы выдержки. Он – парень упрямый. Однако, все решил случай.
Наше пребывание на планете затягивалось – жилу-то мы нашли, да только была она прискорбно мала. Конечно, ее все равно сразу начали радостно разрабатывать, но судя по данным где-то рядом должна была быть еще как минимум одна, побогаче. В общем, мы продолжили прочесывать местность, планомерно сканируя один квадрат за другим. Пока мы возились с этими поисками, что, впрочем, было не очень хлопотно – всем занимался Баламут, часто вообще действуя дистанционно, погода начала меняться. Как мне сказали – скоро наступит сезон дождей. Я даже обрадовался немного – увижу, как лодки плавают по улицам! Как выяснилось, радость была преждевременна – кроме дождей приходят и сильные ветры. А с ними, если ветры движутся с востока, приносит полчища плотоядных «парусов». Паруса – это местное название парящих кожистых животных. Твари были невелики по размеру, легки – ветер носил их, куда хотел, но зубасты и агрессивны. Горе прохожему, если его застанут врасплох – обглодают до косточек за считанные минуты. Спастись от парусов было нереально – они были слишком малы, чтобы от них можно было отбиться. И слишком многочисленны. Когда появлялись – воздух темнел. Зубастые паруса заслоняли собой свет.
Местные жители за многие десятилетия уже приноровились – все дома были оборудованы автоматическими системами защиты. Когда со станции приходил сигнал о появлении на горизонте «облака», в городе объявлялось чрезвычайное положение. На домах опускались металлические ставни, блокировались двери, закрывались все щели - такие, как вентиляция. Люди торопились доделать свои дела и убраться с опасных улиц под защиту домов.
В принципе, все было продумано и эксцессы случались редко. Иногда гибли домашние животные, старики или пьяницы, но, в общем и целом, за последнее десятилетие пострадавших были единицы. Однако, мы-то про этих тварей ничего не знали! По местным каналам крутили предупреждение, дикторы в коротких роликах напоминали порядок действий, так как ожидались восточные ветра, а наша небольшая компашка все это пропустила – мотались по местности, ставили маячки, уточняли карты. Спутники давали нечеткую картинку – жуткий хлам, ну, страна-то небогатая; короче, приходилось работать по-старинке. С утра мы поднимались, завтракали, заворачивали с собой паек, садились на выданный нам от щедрот пыхтящий вездеход и дули к горам. Удовольствие то еще. Тряско, мотор ревет так, что поговорить невозможно, аж уши закладывает. За два часа, основательно отбив задницы на ухабах, добирались на место. Производили замеры, заносили данные в планшеты и – обратно. Обрабатывали все уже на корабле. Упахивались так, что к ночи просто падали. Даже Дэй уставал, с его хвырьей выносливостью, что уж говорить обо мне.
Мани тоже с нами таскался: Баламут шел, и он – за ним. Особого участия в работах не принимал – ему не хватало знаний для работы с программами, а для замеров нужна была физическая выносливость и ловкость – сорваться в горах было как нефиг делать. Баламут приспособил своего милого к «хозяйству»: именно Мани собирал еду в дорогу, следил за запасом воды и всякими мелочами, необходимыми на природе. Он же проверял работоспособность вездехода и заправлял его топливом. В остальное время сидел где-нибудь на возвышении и… рисовал. Прямо как в старину это делали: особыми приборами на настоящей бумаге. Получалось, на мой взгляд, не очень, но упорства, похоже, ему было не занимать. Думаю, через какое-то время толк будет. Баламут как-то обмолвился, что потом, после получения денег за кристаллы, можно будет нанять специального человека, который научит Мани «художественным приемам». Я тогда еще удивился: какие-то «приемы» есть? Оказывается, рисовать тоже можно разными способами, существуют различные стили. Искусство это на многих планетах почти забыто, но нам повезло попасть в государство, где рисование весьма развито. Ну, да. Узоры же везде. Логично, что у них это развито – умению красиво выводить линии здесь придавали большое значение. В общем, Мани оттачивал навыки, лазать одному по склонам Баламут ему строго-настрого запретил. Порода была не очень прочна – крошилась прямо под ногами. Даже Дэй с его офигенной ловкостью несколько раз навернулся. В последний раз приложился с приличной высоты и… Шани устроил натуральную истерику и тоже запретил брату лазать! Такого фортеля никто не ожидал. Брат пытался угомонить маонца, но тот был непреклонен: