— Кане от Минхе передавайте привет. Она будет рада, — улыбнулся переселенец и пошёл по своим делам. Главное, что среди этой группы нет Каны. У неё сейчас важный момент — усиленный «кач» с постоянными медитациями или что-то вроде того.
А за наследием можно отправить и группу самовлюблённых шакалов. Всё правильно.
Минхе не удивился такому отношению. Не удивился, но это не значит, что он позволит каким-то «проходным персонажам» его унижать. В этом он с местными превозмогаторами полностью согласен — обидчиков нужно обижать и будет тебе счастье.
Группа соклановцев на пару секунд зависли.
Благородное и КРАЙНЕ величественное лицо лидера… слегка скривилось.
— Он знает Наследницу?.. — неуверенно кто-то пробормотал.
Все замолчали.
«Что-то слишком много событий для одного места… Хотя, вспоминая мою прогулку по городу…» — слегка хмыкнул Минхе, наблюдая за тем, как группа «дам» в зелёных халатиках, судя по всему, оскорбляли и унижали какую-то девушку в точно такой же одежде. Видимо, из одной секты. Как и полагается в этом мире — она была весьма красивой шатенкой. Картину этого дополняла гетерохромия — один её глаз был голубой, а второй будто сиял золотым светом, что сразу заинтересовало Минхе, который обратил на это внимание как только увидел это.
«Так-так…» — прищурился Минхе. Его показатель Мудрости кричал о том, что кто-то тут явно выделяется из группы…
Она молчала, опустив взгляд, иногда пытаясь что-то сказать. Было видно, что слёзы начинают наворачиваться на её глаза.
Минхе подошёл поближе, чтобы подслушать их разговор. Ну и рассмотреть девушку поближе, конечно же. К сожалению, местный народ иногда бывал излишне крикливым и агрессивным, но это так. Мысли в слух.
— …дочь потаскухи! — услышал Минхе отчётливо. — Тебе повезло, что Патриарх был милостлив и согласился взять над тобой опеку!
— Сест… — попыталась она что-то тихо сказать, но её перебили:
— Молчи! — гаркнула курица. — Ты будешь держаться от нас как можно дальше, поняла меня, ничтожество? — прошипела она и выпустила в конце жажду крови, давя авторитетом. «Правом Сильного», если проще.
Девушка задрожала.
— Д-да… — кивнула она.
Минхе поджал губы. Неужели он наткнулся на редкий тип главных героинь женщин, что побиты жизнью, но не сдаются и становятся легендарными… легендарными… кем-то там?.. А потом за ними будут бегать самые крутые культиваторы местного разлива, но она станет гордой и откажется от этого, чтобы потом найти какого-то там Бессмертного Демонического Божественного Могущественного Императора Ста Тысяч Галактик, с которым она ещё будет заигрывать несколько тысяч глав.
Да, в этом плане главные героини китайских новелл… неспешные.
Наконец, группа Ходячих Куриц, как решил их про себя назвать Минхе, ушла, оставив шатенку стоять одной и тихо плакать.
«Страшно, что ли?.. Ну да, все же знают, что такие «наследства» всегда опасны. А в том, что там будет опасно, не сомневается даже хомяк… Кстати, а где он?» — потрогал карман с хомяком Минхе, но не обнаружил его.
Лицо переселенца поморщилось. Своенравный хома…
Прислушавшись к «духовному контракту», Минхе отметил, что с Хоминьянем всё нормально. Ну, а раз всё нормально, то ничего. Вернётся. У хомяка тоже должны быть свои приключения, в конце концов.
А пока нужно идти знакомиться…
Глава 27
— Сестра, ты тоже одна? — мягко сказал Минхе, когда подошёл к ней. Сначала девушка не обращала внимание на переселенца, но потом поняла, что это говорят ей, поэтому подняла взгляд и увидела Минхе.
На секунду она зависла.
В следующий момент возможная главная героиня второсортной новеллы слегка покраснела и стала вытирать слёзы. Плакать при посторонних людях — это же стыд! Проявление слабости! А слабых, как известно, бьют.
Мир такой, чего уж поделать…
— Д-да, брат, — слегка смущённо ответила она, когда вновь подняла взгляд на парня.
Минхе улыбался слишком… по-простому. Не похотливо, не слащаво, не гордо, не хитро. Простая, мягкая улыбка. ТАК в этом мире могут улыбаться лишь те немногие главные герои, что и в помине не планируют создавать гарем, а будут пускать слюни на одну девушку тысячи тысяч лет.
Но Минхе явно отличался от их братии…
Вообще, переселенец сам по себе выглядел до смешного невинным — нет в нём той брутальности древнего Практика, нет в нём волевого взгляда Ванвао и прочих знакомых, которых, как оказалось, у него не так уж и много. Но суть понятна…