Значительные философы, такие как Макс Шелер и Николай Гартман, пытались избежать субъективизма оценок и найти объективную и материальную философию ценностей. Макс Шелер создал поэтапный порядок ценностей, который шел снизу вверх от полезного к священному. Николай Гартман сконструировал систему объективной связи реального мира в слоях, где нижний слой – неорганическое, а наивысший слой должен был быть духовным. Но какими бы высокими и священными ни считались ценности, они считаются ценностями всегда только для чего-то или для кого-то. Сам Николай Гартман настойчиво подчеркивал это. Когда он говорит, что это свойственно «не ее идеальной действенности, а, вероятно, ее актуальной», а именно «чувствующему ценность субъекту» («Этика», стр. 142), то это имеет решающее значение для наших размышлений, так как мы не должны упускать из виду актуальную действенность, и теперь выявляется, что мы, как только эта действенность станет актуальной, всегда имеем дело только с «чувствующими ценность субъектами».
Ведь никто не может избежать имманентной логики ценностного мышления. Субъективно, или объективно, формально или материально, но как только ценность появляется, включение специфической схемы мышления становится неизбежным. Оно – нужно уже сказать: неизбежно дано с каждым ценностным мышлением.
Потому что специфика ценности состоит как раз в том, что у нее есть только значимость, действенность вместо бытия. Вследствие этого определение ее места это ничто, если это положение ценности не побеждает; значимость должна постоянно обновляться, это значит: становиться действенной, если она не должна превратиться в пустую видимость. Тот, кто говорит о ценности, тот хочет сделать ее значимой, действительной и осуществить ее. Добродетели исполняют; нормы применяют; приказы выполняют; но ценности устанавливают и осуществляют. Тот, кто утверждает их значимость, должен сделать их действенными. Кто говорит, что они действуют, когда человек не делает их действенными, не пользуется ими, тот хочет обмануть.
Есть ли у чего-то ценность и сколько именно, стоит ли нечто чего-то и если да, то сколько, можно определить только исходя из какой-то – установленной – исходной точки или точки зрения. Философия ценностей – это философия точки, этика ценностей – этика точки.
Исходная точка, точка зрения, центр внимания, центр перспективы – эти ключевые слова постоянно повторяются в лексиконе философии ценностей. Не идеи, не категории, не принципы, не предпосылки. Это именно «точки». Они находятся в системе чистого перспективизма, в системе отсчета. Следовательно, каждая ценность – это месторасположение, ранг ценности. Также наивысшая ценность – будь-то отдельный человек в его соответствующем земном существовании, будь-то человечество как «большое существо»; будь-то свобода или бесклассовое общество; будь-то сама жизнь или уровень жизни; будь-то Священное или даже Бог – именно как таковая, как наивысшая ценность, имеет свою значимость, свой ранг, свое место только в системе ценностей. Поэтому выражение «переоценка ценности» также легко смогло войти в обиход. Переоценка здесь не представляет трудности, так как ее можно осуществить простым переключением. Точки зрения, центры внимания, исходные точки существуют не для того, чтобы сохраняться ради самих себя. Наоборот, к их функции и их смыслу относится то, что их можно менять с изменяющимся уровнем.
Вот здесь, где пунктуализм (зависимость от исходных точек) ценностного мышления так явно бросается в глаза, также пробивается интеллектуальная добросовестность Макса Вебера. Было бы очевидно неправильно сократить его до нескольких сильных мест и пренебречь при этом его великими социологическими познаниями. Также никто больше не думает связывать его с его неокантианской теорией познания. Но как раз в пределах типичного пунктуализма философии ценностей пронизывающая сила его мышления оправдывает себя в том, что он наряду со всеми точкам зрения, исходными точками и центрами внимания узнал собственную, причем решающую, точку и открыто назвал ее по имени: точка приложения сил. Оказывается, как говорит Макс Вебер в его дискуссии с историком Эдуардом Майером, существует «бесконечное разнообразие оценивающих заключений»; смысл их интерпретации в том, чтобы «как раз для нас обнаружить возможные исходные точки и точки приложения сил оценки». Он выделяет эти три термина «исходные точки», «точки приложения сил» и «оценка» кавычками – типичный жест для его образа мыслей и стиля.