По меньшей мере тридцать пять членов парламента Федерации состояли в "Молодых патриотах", а три члена руководства "Молодых патриотов" одновременно являлись лидерами парламентской партии Федерации. Молодые патриоты, одетые в военную форму, обеспечивали безопасность на собраниях партии Республиканской федерации и помогали передавать голоса в день выборов. Филипп Анрио, видный член парламента Федерации (впоследствии ставший министром пропаганды в союзном нацистам правительстве Виши), назвал "Молодых патриотов" " ударными войсками" своей партии.
Жестокое нападение 6 февраля 1934 года не стало тревожным сигналом для большинства французских консерваторов. Напротив, лидеры Федерации , подогреваемые ненавистью к левым, удвоили свою поддержку лиги.
Симпатия консерваторов к антидемократическим экстремистам стала одним из основных факторов нападения 6 февраля. Позднее очевидцы нападения сообщили, что у мятежников были сообщники в самом парламенте, включая Федера и других правых политиков. 6 февраля центром событий стала мэрия Парижа, Отель де Виль, которую историк Серж Берштейн назвал " своего рода политическим штабом событий дня". Утром в день штурма группа внешне респектабельных консервативных политиков, включая членов городского совета и парламента, собралась в гостинице де Виль, прекрасно понимая, как будут разворачиваться события. Несколько из них позже днем выйдут на марш вместе с участниками беспорядков. Эта группа политиков подписала свои имена под листовками, которые заранее были распространены и развешаны на стенах города, чтобы призвать к действиям на улицах: " Это решающий момент: вся Франция ждет, что скажет столица; Париж сделает так, чтобы его голос был услышан!"
После нападения другие видные консерваторы преуменьшали его значение или даже пытались оправдать. Определение " значения 6 февраля" превратилось в политическую битву с высокими ставками. Некоторые консервативные газеты и политики не придавали значения нападению, называя его законным протестом аполитичных ветеранов и отрицая существование заговора с целью свержения правительства.
Однако большинство ведущих консервативных политиков и прессы предлагали совсем другую версию. Восставшие, утверждали они, были героическими патриотами, которые пытались спасти республику от коррупции, коммунизма и политической дисфункции. Именно полиция должна быть осуждена за свою жестокость. Вице-президент Республиканской федерации назвал повстанцев " мучениками, которых нельзя в достаточной мере восхвалять и чествовать, [они] заплатили своей жизнью.... Кровь, пролитая 6 февраля 1934 года, станет семенем великого национального пробуждения". Член городского совета Шарль дез Иснард, которого называли " мозгом 6 февраля", позже ответил на вопросы о поддержке насильственной попытки сменить правительство, сказав: " Бывают моменты, когда восстание - самая священная обязанность".
Оказав поддержку и затем публично защитив нападение 6 февраля, французские консерваторы затем попытались помешать официальному расследованию инцидента. После нападения парламентская комиссия по расследованию (commission d'enquête), состоящая из сорока четырех человек, подготовила тысячи страниц доказательств, основанных на интервью, свидетельских показаниях, полицейских материалах и других документах. Поскольку комитет должен был представлять партийный состав парламента, в него вошли депутаты правого толка.
По общему мнению, председатель комитета, центрист Лоран Бонневей, пытался провести беспристрастное расследование. Однако с самого начала правые члены комитета стремились подорвать его изнутри. Опираясь на слухи и обвинения в прессе, они неоднократно пытались помешать работе комитета по установлению фактов. Они стремились включить в отчет формулировки, оправдывающие мятежников и выставляющие их жертвами, возлагая при этом основную вину на парламент и полицию. Стремясь прийти к консенсусу, комитет пришел к смягченным выводам, в которых основное внимание уделялось реакции полиции.
Даже эти осторожные выводы оказались слишком серьезными для правых членов комитета . Поэтому, когда председатель огласил выводы комитета, один из ведущих членов Федерации возглавил попытку торпедировать его, официально отвергнув выводы и предложив альтернативную версию событий, в которой повстанцы были "благородны", правительство и полиция виноваты, а все аресты тех, кто пытался прорваться в парламент, были необоснованными. В итоге представители Республиканской федерации вышли из состава комитета.