— Можно посмотреть?
— Можно. — Отец жестом пригласил Корхиена следовать за ним. Тирион помог Теклису подняться и, поддерживая брата, проводил до отцовского кабинета. Пока они поднимались по лестнице, Теклис запыхался больше, чем Тирион после многочасового бега. Тактичный Корхиен делал вид, что не замечает ни этой вихляющей походки, ни того, как тело мальчика гнется то в одну, то в другую сторону.
— А где леди Малена? — спросил воин.
— Удалилась в свои покои. Ей надо написать много писем.
— Вы разобрались с тем делом, которое она хотела обсудить с тобой?
— Я сказал ей, что подумаю, — ответил отец. В словах его Тирион уловил какое-то непонятное напряжение.
— Да уж подумай. — И вновь в голосе Корхиена прозвучало предупреждение.
ГЛАВА 3
— Вижу, ты продвинулся, — сказал Корхиен, обходя доспехи по кругу, разглядывая их, но не касаясь. Рядом с железным одеянием воин отчего-то казался меньше ростом, хотя одновременно создавалось впечатление, что эти латы ковались для кого-то примерно его комплекции.
— Не так далеко, как хотелось бы, — вздохнул Аратион. Он смотрел на доспех, как смотрят на злейшего врага, с которым вот-вот скрестят клинки. Никогда прежде Тирион не видел отца таким. Возможно, присутствие Корхиена напомнило ему о чем-то.
Теклис же, как всегда, взирал на броню с благоговением. Магическое зрение его было куда лучше, чем у Тириона, и он часто помогал отцу отслеживать руны на доспехе и потоки магии, которые эти руны должны содержать. Он даже утверждал, что видит иногда крохотные проблески силы. Сперва отца это интриговало, но самому ему ничего подобного заметить так и не удалось.
Слушая теперь эту троицу, Тирион чувствовал себя лишним — слепцом рядом с тремя художниками, обсуждающими картину, или глухим, читающим о музыкальном произведении.
Корхиен снова посмотрел на доспехи:
— Когда думаешь закончить?
— Кто знает? — ответил отец вопросом на вопрос. — Не рискну даже предположить. Столько уже было разочарований и разбитых надежд…
— Жаль. Выглядит доспех отлично и вселил бы страх в сердца врагов вне зависимости от того, носил его Аэнарион или нет.
Отец сердито зыркнул на друга:
— Аэнарион носил его. Я уверен.
Корхиен успокаивающе кивнул, очевидно, осознав, что невольно коснулся больной темы.
— Чары, оплетающие эти латы, действительно очень древние, — произнес Теклис.
Воин бросил на него веселый взгляд:
— Уверен, Совет Хранителей знаний поверит тебе на слово, князь Теклис.
— Придется, если они не дураки, — ответил близнец.
Корхиен искренне рассмеялся:
— Один сынок критикует боевые планы величайшего из наших генералов, другой готов объявить наших самых ученых магов дураками, если они не согласны с его оценкой данного артефакта. Твои дети не страдают от недостатка уверенности, Аратион.
В его голосе не было злобного ехидства, но по-прежнему звучало предупреждение, истолковать которое Тирион не мог.
— Их воспитали так, чтобы они высказывали свое мнение, — ответил отец.
— Значит, ты сотворил их по своему подобию, чего и следовало ожидать, полагаю. Хотя не уверен, что в Лотерне это сослужит им хорошую службу.
У Тириона перехватило дыхание. Отец еще ничего не говорил о том, что их отправят в великий портовый город. Неужели он уже согласился на их отъезд? Впрочем, вероятно, у него просто не имелось особого выбора. Если закон требует, чтобы они были представлены ко двору как Кровь Аэнариона, они будут представлены.
— Когда? — только и спросил Тирион.
Отец метнул очередной ядовитый взгляд на Корхиена, потом повернулся к Тириону:
— Очень скоро. Если я разрешу. Есть еще детали, которые нужно обсудить.
Тирион посмотрел на Теклиса и улыбнулся. Он чувствовал, что брат так же, как и он сам, возбужден перспективой снова увидеть величайший из городов высших эльфов, в котором они жили еще совсем малышами.
Там богатейшие библиотеки. Там масса всяческих диковин. Там Морские Врата, и маяк, и Дворы. Там солдаты, корабли и турниры. Там дворцы материнского семейства и их собственный старый дом. Головокружительные перспективы плясали перед глазами. Корхиен почувствовал возбуждение мальчишек и засмеялся — не над ними, но вместе с ними.
— Нам еще многое нужно обговорить, — повторил отец. — Перед вашим отъездом. Если вы уедете.
В голосе его звучала печаль.
— Прежде чем мы уедем, — уточнил Тирион. — Разве ты не поедешь с нами?
— Я уже представлен двору, — ответил Аратион. — И не вижу особой необходимости снова встречаться с Королем-Фениксом и его придворными. Кроме того, у меня тут много работы. А вы скоро вернетесь.