— Направо! — гаркнул Тирион, перекрыв рев битвы. Выбора не было. Скачка вверх по склону поставит рыцарей в невыгодное положение, но пропустить атаку с фланга или тыла страшнее. К тому же и доспехи, и скакуны у них лучше.
Опытные наездники послушались мгновенно, развернулись — и опешили при виде того, какой ловушки они едва-едва избежали.
Две шеренги столкнулись с металлическим грохотом. Тяжелая кавалерия высших эльфов проломила ряды легкой пехоты темных, несмотря на имевшееся у друкаев позиционное преимущество. В этот момент Тирион заметил в толпе врагов знакомое лицо. Страх и ненависть схлестнулись в его сердце. Он искал достойного противника и неожиданно нашел его.
— Илтарис! Или Уриан, или как ты там еще себя называешь! Иди сюда, предатель, и умри!
Его крик заглушил рокот битвы, как и ответный смех:
— Князь Тирион! Вот уж радость так радость, и не сказать, чтобы неожиданная. — Насмешливый голос Илтариса отчего-то перекрывал звон стали.
Изменник словно вел светскую беседу. В голосе его была магия, хотя сам темный эльф магом вроде бы не являлся. С мерцающими рунными клинками в каждой руке Илтарис двинулся навстречу Тириону, расчищая себе дорогу, кося закаленных бойцов, точно жнец — колосья. Всадник с многовековой практикой, своей черной лошадью он управлял без рук, одними только коленями.
Сталь зазвенела о сталь, конь налетел на коня. Скакун Тириона оказался тяжелее. Поднявшись на дыбы, он забил копытами и размозжил череп лошади Уриана. Вылетевший из седла темный эльф ловко, как акробат, кувыркнулся в воздухе и приземлился рядом с Тирионом. Клинки его беспощадно вспороли брюхо коню противника; петли дымящихся внутренностей плюхнулись в кровавую грязь. Тирион покинул седло менее грациозно, сильно ударился оземь, попытался перекатиться, но прицепленный к предплечью щит помешал, и он просто неуклюже растянулся ниц.
Когда он поднялся, у горла его уже застыло острие чужого клинка. Клинка, пышущего злой магией, куда хуже той, что была вложена в оружие эльфийской ведьмы. Он понимал, что оказался бы уже мертв, если бы его противник хотел того. Похоже, Тирион исчерпал свою удачу и никогда уже не увидит Алариэли. Время, казалось, замедлилось и растянулось, как будто они стояли в центре магического урагана, не затрагиваемые бушующей вокруг битвой.
— Убить тебя, князь Тирион? — прошипел ему в ухо князь Илтарис. — Оказать тебе эту великую милость?
— Делай что хочешь, предатель, — ответил Тирион. — Уверен, ты назовешь это подлое нападение победой.
Илтарис насмешливо рассмеялся:
— Тебе просто не повезло, мой князь. Нет, я не стал бы называть это победой. Ты уже почти достоин моего клинка.
— Предательского клинка, Илтарис.
— Увы, хоть мне и неприятно возражать тебе, Кровь Аэнариона, я не предатель. Я всегда был верен одному хозяину. И, пожалуйста, зови меня Урианом. Это, как-никак, мое имя.
Тирион ударил локтем, надеясь застать Уриана врасплох, но темный эльф без труда уклонился.
— Знаешь, я оказал бы тебе любезность, убив тебя, — сказал он.
— Неужели?
— Мой господин затаил обиду на тебя и на твоего брата. Его месть столь же ужасна, сколь и неизбежна. Послушайся моего совета, убей себя, и Теклиса, и свою возлюбленную королеву. Так будет лучше для вас троих, потому что если вы попадете в его руки…
Как ни странно, голос Уриана звучал искренне.
— Поэтому ты не перерезал мне горло? Потому что твой хозяин хочет заполучить меня живым?
— Ты, как всегда, проницателен, князь Тирион. Я знал, что могу рассчитывать на твой острый ум.
— Прости, но я не воспользуюсь твоим советом.
— Боюсь, придет день, когда ты пожалеешь об этом. Верь или не верь, князь Тирион, но вы с братом всегда мне нравились, и сейчас я тебе не лгу. Да и никогда не лгал.
— Забавные у тебя представления о правде.
— У каждого разумного существа свое представление о правде, и оно обычно забавное, если начать разбираться. Жизнь — вообще шутка, плод черного космического юмора.
Тирион рванулся вперед, кувыркнулся и приземлился, оказавшись лицом к Уриану. Похоже, темный эльф действительно не собирался убивать его. Он не вонзил клинок в спину Тириону, хотя мог бы, при своей-то стремительности. Тирион сделал шаг навстречу врагу, со щитом наперевес и мечом наготове. Уриан ждал, небрежно держа клинки, как будто противник его не стоил настоящих усилий.
Тирион ударил. Уриан парировал. Тирион вложил в выпад всю свою ярость. Уриан снова парировал. Тирион продолжал наступать, Уриан отбивался — все быстрее, быстрее, быстрее. Тирион никогда не дрался так хорошо. Каждое его движение было молниеносным, каждый удар наносился с такой силой, что мог бы пронзить противника насквозь, попади он в цель.