— Ты встревожен, — сказал Теклис.
— Да, — кивнул Тирион, выругавшись про себя.
Неужели братец не понимает, что сейчас не время и не место обсуждать его тревоги, что эти воины, сидящие рядом, хотят видеть в нем лидера, силу, не ведающую сомнений? Он поднялся, приобнял близнеца за плечо, как делал с детства, и потащил его прочь от костра.
— Идем, брат, прогуляемся. — От Тириона не укрылось, как передернулся Теклис, пытаясь избавиться от его руки. Брату нужно было самоутвердиться, сломать старую модель их взаимоотношений. Тирион чувствовал обиду и гордость. Что ж, похоже, ему не придется больше играть роль старшего брата-защитника.
— Это была ошибка, не так ли? — сказал Теклис, когда они отошли подальше от костра.
Тирион огляделся. Они все равно оставались в центре внимания. Оно и понятно. Два героя, спасших пропавшую Вечную Королеву от демонов и убийц, на счету которых большая часть маленьких побед высших эльфов в этой кошмарной войне…
Тирион хранил молчание, пока они не дошли до края лагеря, и у Теклиса хватило ума придерживать язык. А Тирион обдумывал варианты разговора. Бессмысленно объяснять Теклису, что солдатам и так беспокойно, а его появление подобным манером заставляет их нервничать еще больше, что совсем ни к чему в ночь перед боем. Теклис достаточно сообразителен и без того уже это понял. Да и ни к чему вбивать в кого-то свою точку зрения боевым молотом.
— Ну как? — спросил наконец Тирион. — Ты готов к сражению?
— Готов, насколько возможно, — ответил Теклис. — Как же я буду рад, когда рассветет и вопрос наконец решится.
Теклис казался озадаченным. Не это он пришел обсудить. И Тириону хотелось поговорить о другом, но нужные слова пока не пришли.
— А почему ты спрашиваешь? — поинтересовался в итоге Теклис.
— Потому что исход битвы решит магия. Нас слишком мало, чтобы одолеть темных эльфов силой оружия.
— Воины и князья утверждают иное. Все они говорят о неизбежной победе.
— А что им еще остается? Напоказ они бодрятся, но в глубине души все понимают не хуже меня. Азуров мало, и противник превосходит нас во всем. Инициатива за ними, и боевой дух их крепче.
— Поверю тебе на слово. Ты у нас эксперт в военных вопросах.
Начав говорить, Тирион чувствовал необходимость продолжить:
— Случись подобное год назад, когда наши войска чувствовали себя увереннее и мы не потеряли еще столько бойцов, все могло бы обернуться иначе, но этот сезон был для нас сезоном поражений — многие лучшие лежат сейчас в могилах. Многие рассеяны по всему Ултуану, защищая свои дома. Король-Колдун собрал свои силы здесь и намерен нанести удар, который разобьет нас вдребезги.
— Думаешь, нам не следовало бы драться тут?
— У нас нет выбора.
Теклис кивнул. Сейчас он выглядел гораздо более заинтересованным, чем когда Тирион говорил о численности войск и боевом духе. И вдруг сказал нечто столь проницательное, чего Тирион никак от него не ожидал:
— Ты ее любишь?
— Да. Так, что не могу подобрать слов. И если мне суждено умереть, мне хотелось бы умереть рядом с ней.
— Хорошенькое ты выбрал время, чтобы влюбиться, брат. Когда мир наш тонет в крови и огне…
— И тут у меня выбора не было. И, чтобы ни случилось, я ни о чем не жалею.
— Если бы я не знал тебя, сказал бы, что ты боишься, — заметил Теклис.
— Я боюсь, — помолчав, сказал Тирион. Слова его на долгий миг повисли в воздухе.
Потом Теклис засмеялся — мягко, без издевки.
— Значит, отважный герой познал наконец страх, — сказал он. — Я всегда считал, что ничто не способно напугать тебя. Боязнь — моя специальность.
— Я и раньше боялся, — вздохнул Тирион. — Часто. Просто никому не признавался. Даже себе.
— Так зачем ты говоришь это мне сейчас?
— Потому что думаю, что имею все шансы скоро умереть, и чувствую необходимость… исповедаться, что ли. Но не могу же я сказать такое солдатам, или Вечной Королеве, или еще кому-то, вот и говорю тебе.
— Что же тебя подтолкнуло?
— Сегодня, производя разведку на поле боя, я встретил Уриана. Так теперь называет себя князь Илтарис.
— И?
— И он оказался лучше меня. Впрочем, он всегда был лучше меня.
— Никогда он не был лучше тебя.
Тирион рассмеялся:
— Я не нравственность имел в виду! С клинком, с клинком он лучше меня!
— Ну так не дерись с ним клинком.
— Оружие не имеет значения. Даже если бы я дрался с ним свиным пузырем на палке, он все равно победил бы.