И он решил, что выяснит это еще до вечера.
— Как это называется? — спросил Тирион, указывая на большой парус над их головами.
Девушка-матрос улыбнулась. Они стояли высоко на центральной мачте, чуть покачиваясь вместе с кораблем, но чувствуя себя при этом уверенно, как на твердой земле, а не на верхотуре, упади с которой случайно — и разобьешься в лепешку о палубу, маячащую шестьюдесятью футами ниже.
— Топсель, — ответила она.
— А как зовут тебя?
— Карайя.
— А я Тирион.
— Ты князь Тирион, — подчеркнула она. — Племянник леди Малены. Нас отправили за море за тобой. Ты, верно, важная птица.
— Правда?
— Торгового «Орла» обычно не посылают в маленький рыболовный порт Котика по не очень важным делам. Нам бы плыть в Старый Свет или Катай. А мы тащимся вдоль берегов Ултуана с грузом воинов и лошадей.
— Я и не знал, что я столь ценен, — хмыкнул Тирион.
Девушка улыбнулась ему:
— Таково мнение Дома Изумрудного Моря.
— У тебя милая улыбка, — сказал он.
— А у тебя необычные и красивые глаза, — ответила она, глядя так пристально, что Тирион даже смутился и сразу вспомнил о вопросе, который ему давно хотелось задать:
— Почему все так странно на меня смотрят?
Девушка опешила. Очевидно, она ожидала совсем не этого. Очарование момента было нарушено.
— Ты и вправду не знаешь?
Тирион покачал головой.
— Боюсь, это будет ударом по твоему самолюбию, но смотрят на тебя вовсе не потому, что ошеломлены твоей красотой.
— В это чрезвычайно трудно поверить.
Карайя вновь улыбнулась:
— Дело в том, что ты очень похож на статую.
— В том смысле, что я прекрасно сложен?
— Нет. Ты похож на статую Аэнариона в Лотернской гавани. Вот почему весь экипаж постоянно пялится на тебя.
— Да ладно!
— Ага. Сходство сверхъестественное.
— Не считая того, что статуя, в отличие от меня, высотой в шестьсот футов.
— Скоро ты сможешь убедиться сам. Если ветер не переменится, мы будем в Лотерне уже через пару дней.
Вдалеке собирались темные тучи, и Тирион подумал, не идет ли гроза.
Внизу кто-то из офицеров рявкнул приказ, и Карайя подпрыгнула, спеша повиноваться.
— Возможно, мы еще продолжим нашу беседу позже, — сказал Тирион.
— Возможно, — ответила девушка. — Мне бы тоже хотелось кое-что обсудить.
Н’Кари чувствовал, как рождается его буря, и готов был выть от радости. Первая часть его плана осуществлялась. Погода подчинилась ему. Теперь надо разместить прочие элементы.
Осторожно, с бесконечным терпением он по тончайшим волокнам начал извлекать себя из путевых камней. Демон еще не набрался сил, чтобы вырваться физически, но мог отправить послание любому мало-мальски чувствительному к подобным вещам эльфу, проникнув в его сны. Он подготовит мир к своему появлению и первых рекрутов для своей армии.
Маги по всему миру что-то почуют, поскольку их дар делает их восприимчивыми к его магии. Но это не так уж и плохо. Некоторые из них станут отличными солдатами.
Он произнес имя Слаанеш и выпустил из путевых камней в ночь шипастые семена сна. Подхваченные ветрами магии, они поплывут над Ултуаном и застрянут во снах тех, к кому их притянет.
В южном Котике магия коснулась разнузданных сектантов. Обнаженные, истощенные ритуальными оргиями, они ощутили, как в их сознании возникло странное желание отправиться в определенное время в определенное место и приготовиться к пришествию нового пророка, который вот-вот ступит в их мир.
В Тенеземье группа злоумышляющих темных эльфов узнала, что если они двинутся на восток, то найдут нечто очень нужное их хозяину. Им показалось, что перед ними предстала сама Морати, нагая, она объяснила им все и пообещала высшую, личную награду, если они повинуются.
В Сафери архимагу, давно ступившему на путь, проложенный Темным Князем Наслаждений, приснилось, что он узнает великую тайну, если отважится подойти к западному путеводному камню владения.
В Лотерне искуснейший наемный убийца в мире увидел сон о том, что он взбунтовался против своего хозяина и живет в роскоши среди врагов, которых его сызмальства учили ненавидеть. Он пробудился рядом со спящей женой друга и прикрыл свои — похищенные у другого — глаза рукой, обтянутой содранной эльфийской кожей.
По всему Ултуану заворочались растревоженные снами колдуны и восприимчивые создания, в чей разум вошли видения, несущие обещания и угрозу величайшего последователя Слаанеш.