Теклис сам кое-как выбрался на палубу; при каждом шаге одно плечо его взлетало вверх, другое ныряло вниз. Было темно. В ночном небе горели звезды, лучи лунного света падали на лицо. Плеск бьющихся о борта волн отчего-то казался умиротворяющим. Ветер холодил кожу. Ночью он чувствовал себя крепче и меньше страдал от морской болезни; можно было немного побродить, хромая и не смущаясь своей немощи, поскольку все, кроме вахтенных и дежурных офицеров, спали.
Сны его были мрачными, тревожными, полными смыкающихся стен и четвероруких демонов, подкрадывающихся к невинным эльфам и свежующих их заживо, пока те кричат то ли от боли, то ли от наслаждения, то ли от того и другого разом. Так или иначе, но, очнувшись от кошмаров, Теклис захотел выбраться из тесной душной каюты на свежий воздух.
Раздался плеск, шлепок, и Теклис увидел что-то серебристое, извивающееся на палубе прямо перед ним. Сперва он немного испугался, но тут же разглядел, что это летучая рыба. Она выпрыгнула из воды и теперь билась на палубе, словно утопая в воздухе. Вид рыбки внушал сострадание, Теклис ведь понимал, каково ей сейчас. Он поднял рыбу, не обращая внимания на корчи скользкого тельца, дохромал до борта, бросил рыбешку обратно в океан и уставился на черную воду.
В черноте отражалась луна. Разглядел он и свое отражение — зыбким силуэтом на беспокойных волнах. Там он выглядел еще более неказистым, чем в жизни.
За спиной послышались шаги, и Теклис, обернувшись, увидел девушку, которая всюду таскалась за Тирионом. Он улыбнулся ей. Она странно посмотрела на него и, кажется, собиралась заговорить, но передумала и ушла, растворилась в ночи, избегая встречаться с ним взглядом.
Он тоже отвернулся, чтобы не показать своей обиды. Натянул маску холодного самообладания и сказал себе, что ему на все плевать. Тяжело быть уродом и калекой меж эльфов. Не любят они смотреть на вещи, менее прекрасные, менее идеальные, чем они сами. На отцовской вилле, где не жил никто, кроме родных и Ежевики, он был защищен от косых взглядов, но сейчас начал понимать, как одиноко ему будет среди его собственного народа. А может, именно поэтому отец и удалился от общества?
Тириону, конечно, придется гораздо легче. Он привлекателен даже по эльфийским меркам, добродушен, покладист и обаятелен. Его жизнерадостный нрав всегда завоюет ему друзей и поклонников.
«Что с нами будет? — спросил Теклис Лунную Богиню. — Что будет со мной?» Нет ответа. Лишь волны катятся и бьются о борт, и море — огромное черное зеркало неба — пусто как никогда.
Уснул он нескоро, и сны его снова были темны.
ГЛАВА 8
Ветер крепчал, ерошил волосы Тириона невидимыми пальцами, свирепо раздувал паруса. Море утратило спокойствие, белые шапки пены кипели на неудержимо растущих волнах; корабль врезался в них, качаясь все сильнее, вверх-вниз, вверх-вниз. На востоке с невероятной скоростью, обгоняя судно, неслись по небу фиолетовые облака, заслоняющие солнце.
Тирион с интересом наблюдал за всем. Сноровистые матросы действовали привычно и дисциплинированно, привязывали и проверяли все, что не было закреплено. В трюме заржала от страха одна из лошадей, почуяв что-то в воздухе, остальные тоже занервничали. Тирион слышал, как кони беспокойно переминаются и бьют копытами. Кто-то из солдат спустился в трюм и принялся тихо шептать что-то животным, успокаивая их.
Постепенно до Тириона дошло, что, возможно, тревожиться действительно есть о чем. Ветер дул все сильнее и сильнее. Чайки, восседавшие на мачтах, взмыли в воздух. «Орел Лотерна» чуть развернулся, вставая на новый курс к берегу. Тирион не был моряком, но усомнился в разумности данного хода. Шторм может бросить их на скалы, посадить на мель, вообще разбить судно.
— Что происходит? — спросил он Корхиена.
Белый Лев стоял на носу рядом с мальчиком, следя за взбесившимися тучами. Повернувшись к Тириону, он нарочито беззаботно потянулся, казалось, вот-вот зевнет от скуки.
— Надвигается шторм. Капитан ищет безопасную гавань, хотя сомневаюсь, что на этом участке берега найдется таковая.
— А нужно ли? А если там мель? Или рифы?
— Не знаю, не знаю. Я лишь передал тебе то, что мне сказала леди Малена. Думаю, это из-за того, что вы здесь. В обычных обстоятельствах они постарались бы опередить бурю, но сейчас, когда у них на борту Кровь Аэнариона, они не хотят рисковать.
Тирион не стал уточнять, боится ли команда за их с Теклисом жизни или их пугает возможное проклятье. Наверное, и то и другое понемногу.
— Что нам делать? — только и спросил он. Корхиен рассмеялся.