Пройдя не спеша мимо учеников, эльф улыбнулся и поклонился Корхиену:
— Воистину так, кто же не согласится?
— Вероятно, ты?
— Ни в малейшей степени, дорогой коллега, просто хотелось бы, чтобы ты говорил менее напыщенно и более оригинально.
— Вижу, ты решил подорвать мой авторитет среди учеников, Илтарис.
— Ты отлично справляешься с этим и без моей помощи, Корхиен. Удивляюсь, как они еще не смеются над тобой.
Тириона удивляло, что такой свирепый эльф, как Корхиен, терпит все эти шутки, но он видел, что Белый Лев ничуть не раздражен и ему, кажется, даже нравится происходящее.
— Так, может, ты проинструктируешь их вместо меня?
— Я совершенно не гожусь для того, чтобы учить кого-то обращаться с оружием, — ответил Илтарис. — Поэзия и история — вот мои сильные стороны. Когда речь идет об обучении, во всяком случае.
— С этим согласны мы оба, друг мой. В таком случае не затруднит ли тебя оставить нас и дать позаниматься?
— Конечно. Хотя, может, мне следовало бы задержаться и посмотреть. Может, я что-нибудь усвоил бы.
Корхиен рассмеялся:
— Как-то я сомневаюсь, князь Илтарис, но, если хочешь, пожалуйста, оставайся.
— Что ж. Кстати, меня интересует твой последний ученик. Я пишу очередную монографию о Крови Аэнариона.
Несколько следующих часов Тирион провел в учебных поединках и выматывающих физических упражнениях, запоминая все, что говорил Корхиен. И все это время князь Илтарис неотрывно наблюдал за ним. Столь пристальное внимание оказалось довольно утомительным.
Наконец князь Илтарис сказал:
— Твой новый ученик действительно исключителен, Корхиен.
— Действительно, — буркнул Белый Лев.
Тириону стало неприятно, что какой-то щеголь вот так походя оценивает его.
— Сам попробовал бы помахать клинками, — проворчал мальчик. Илтарис взглянул на него и насмешливо улыбнулся.
— Вообще-то это не в моих правилах, но в твоем случае я готов сделать исключение.
Он неторопливо подошел к стойке, осмотрел деревянные клинки, как знаток, выбирающий бутылку вина, и взял тот, что понравился ему больше всех. Секунду спустя эльф уже облачался в учебные латы.
Тирион не мог не заметить, что, несмотря на всю свою томность, эльф был не обделен мускулами. Илтарис потянулся, точно большая кошка, разминаясь, отсалютовал Корхиену и повернулся к Тириону.
— Как только ты будешь готов, юный князь, — произнес он.
Остальные ученики наблюдали за ними с интересом. Некоторые улыбались. Один или два хохотнули. Во что же Тирион ввязался?
Он приблизился к князю Илтарису с мечом наготове. Они обменялись двумя ударами — и меч оказался выбит из руки мальчика. Тирион быстро прокрутил в памяти случившееся. Илтарис использовал тот же прием, который применил Корхиен, когда они сошлись в первый раз, но провел финт гораздо стремительнее. Скорость его рефлексов была просто сверхъестественной. Тирион заподозрил, что впервые в жизни столкнулся с кем-то, кто был быстрее него.
— Хороший трюк. Только, пари держу, тебе его не повторить.
Илтарис приподнял бровь:
— Что ставишь?
Тирион смутился еще сильнее. У него ничего не было, даже одежда, которую он носил, ему не принадлежала.
— Это была фигура речи, — буркнул он наконец.
— Помимо прочего, князь Илтарис очень богат, — заметил Корхиен. — Или богата его семья, что, впрочем, одно и то же.
— Ох уж эти твои плебейские корни, Корхиен. Кто-нибудь мог бы подумать, что ты завидуешь.
— Единственное, чему я завидую, князь, так это твоему мастерскому владению клинком.
— Что ж, всегда приятно, когда тебе завидуют хоть в чем-то. Но я, кажется, обсуждал с твоим юным другом условия пари?
— Мне нечего предложить. — Тирион всегда считал, что честность лучше всего. — Я же сказал, это просто фигура речи.
— Я осужу ему золотой, — предложил Корхиен.
— Уверен, друг мой? Знаю, для тебя это большие деньги.
— Я не хочу, — вскинулся Тирион.
— Ты можешь не обладать богатством Аэнариона, но его гордость у тебя определенно есть, — сказал Илтарис. — Я могу предложить условия, которые, полагаю, будут приемлемы.
— Ну?
— Если я выиграю, ты окажешь мне одну услугу, когда я об этом попрошу. Если выиграешь ты, я сделаю то же самое.
— Это честно, — кивнул Тирион.
— Я бы не спешил соглашаться, привратничек, — предостерег Корхиен. — Ты же не знаешь, о какой услуге он попросит.
— Ничего бесчестного или оскорбительного для твоей древней гордости, — уверил Илтарис. — Обещаю.
— Отлично, — сказал Тирион.