Так они и стояли там. Двое мужчин на обочине дороги. Первый ждал второго, а второй ждал чего-то, чему и сам не мог найти имени. Озарение. Воспоминание. Вспомнить, зачем он все-таки сюда приехал.
— Сэр, — позвал Джефрид минут через пять. — Вы не будете сильно возражать, если мы все-таки опять поедем в Виндхук?
Хофмейстер покачал головой:
— Совсем не буду. В какой отель ты меня отвезешь? Я искал в аэропорту справочное бюро, но там все было закрыто. Какой там хороший отель? Ты знаешь отели в Виндхуке?
— В Виндхуке. Там много хороших отелей. Что конкретно вы ищете? Большой отель, маленький отель?
— Лучший отель.
Лучший, а почему бы и нет. В самую первую ночь в чужой стране Хофмейстер не хотел рисковать. И вряд ли тут будет очень дорого. Теперь, когда финансовая независимость пошла прахом, он мог позволить себе пошиковать.
Джефрид начал думать вслух, а Хофмейстер почувствовал, что во рту у него пересохло. Он снова сел в машину. На заднем сиденье все еще лежала фотография детей Джефрида. Он отдал ее своему водителю, а взамен получил обратно снимок своей младшей дочери. Он мельком взглянул на него. Живые глаза. Да, наверное, это было первое, на что люди обращали внимание, когда видели Тирзу на этом фото. Живой взгляд. И какой-то успокаивающий. Как будто мир сказал ей, что все будет хорошо, а теперь она старалась убедить в этом мир.
— «Хайницбург», — сказал Джефрид.
— Что?
— «Хайницбург».
— Что еще за Хайницбург?
— Это хороший отель. Как раз подойдет вам, сэр.
«Хайницбург». Название было похоже на деревню в сорока километрах от немецко-голландской границы.
— Хайницбург, — повторил Хофмейстер.
— Вы немец?
Джефрид завел машину.
— Я? Нет, я из Нидерландов.
— Но там же говорят по-немецки? Там, откуда вы? Правда ведь?
— Нет, там говорят по-нидерландски.
— Но вы же говорите по-немецки?
— Я изучал немецкий язык. И криминологию. Но криминологию так и не закончил. Мне предложили хорошую должность в издательстве. И я не смог отказаться. В перспективе я мог бы стать издателем.
Джефрид, похоже, уже не слушал. Он снова разогнался и мчался по дороге. И включил радио.
Когда показались первые дома Виндхука, Хофмейстер спросил:
— Можно заплатить в евро?
Джефрид посмотрел на него в зеркало заднего вида:
— Лучше не евро, сэр, тут есть банки. Хотите, остановимся?
— А банкоматы есть?
Джефрид кивнул:
— Это современная страна, сэр. У нас тут есть все. Кроме работы. Работы тут не хватает. А в остальном все есть.
На улице, которая напоминала главную улицу покинутой деревни, они остановились у заправочной станции. Место называлось «Маленький Виндхук», это прочел Хофмейстер на табличке. Маленький, это точно.
Джефрид показал ему на банкомат.
Отец Тирзы отправился к нему.
На улице были только темнокожие люди. Может, это был такой район, а может, такое время. Несколько белых, которых он заметил, сидели в машинах. Он сунул карточку «Почта-банка» в автомат и на всякий случай обернулся на синий «мерседес» Джефрида.
Джефрид мог запросто уехать. С вещами Хофмейстера. Там не было ничего особенного, но все равно было бы неприятно.
Несмотря на то что у него в багаже почти не было ценных вещей, Хофмейстеру было неприятно от мысли, что Джефрид может улизнуть с его чемоданом. Цветные всегда остаются цветными. Пока он стоял у банкомата, он старался краешком глаза следить за синей машиной и при этом заметил, что за ним наблюдают трое сотрудников заправки.
Он надвинул шляпу пониже на лоб.
Ему удалось снять наличные, вот только он понятия не имел, какой курс тут у местного доллара. Это было совсем не в его характере, но Хофмейстер плохо подготовился к этой поездке. А точнее, совсем не подготовился. Он решил снять тысячу намибийских долларов, этого наверняка должно было хватить Джефриду.
От заправки до отеля «Хайницбург» оказалось всего пять минут. Отель был похож на сказочный замок на холме.
Джефрид припарковал машину, и к ним тут же примчались двое молодых людей и занялись багажом Хофмейстера. Они хотели забрать у него из рук и портфель, но он им не позволил.
— Сколько я тебе должен? — спросил Хофмейстер у Джефрида.
— Четыреста, сэр.
Он заплатил ему четыреста пятьдесят.
— Если я вам понадоблюсь, дайте знать, сэр, — сказал тот. — Я безопасно езжу, вы сами видели. Отвезу, куда пожелаете. Китовая бухта, Свакопмунд. Или даже дальше. На север. Я знаю страну. Если я вам понадоблюсь. Позвоните мне. — Он протянул Хофмейстеру визитку.
Визитка принадлежала кому-то другому, Джефрид просто дописал на ней свое имя и телефон.
Хофмейстер поднялся на холм, ориентируясь на таблички «ресепшен». Визитку он сунул в карман.
Вдруг ему пришло в голову: а что, если у них не окажется свободного номера? Но тогда они ведь смогут вызвать для него такси, если ему придется поехать куда-то в другое место. Хотя какая разница. Главное, что он здесь.
Ресепшен оказался очень приличным и чистым. Блюдо с яблоками, стойка с открытками. Мужчина в белой рубашке поприветствовал его и спросил, на какое имя Хофмейстер забронировал номер.
— Я не бронировал, — признался он. — Мне очень жаль, но у меня не получилось. Это незапланированная поездка, все решилось так внезапно. У вас найдется комната на две-три ночи?
— На какой именно период? На две или на три?
— Три ночи. Зависит от обстоятельств.
Его не стали спрашивать, от каких именно. Мужчина начал листать большую книгу.
В двадцати метрах от них стояли парни с чемоданом Хофмейстера. Они смотрели на него и ждали.
— Вам повезло, — наконец-то сказал администратор. — У нас есть свободная комната. Красивая большая комната.
— Отлично, — сказал Хофмейстер. И добавил: — Благодарю вас.
Как будто ему оказали честь.
Хофмейстер взял яблоко и впился в него зубами. Его мучила жажда.
— Не могли бы вы записать тут свои данные. — К нему подвинули гостевую книгу.
Он аккуратно записал свой адрес, номер паспорта, только оставил пустой графу с пунктом назначения. Он не знал, куда направляется.
— Я покажу вам ваш номер, — сказал администратор.
Комната и в самом деле оказалась прекрасной. Даже по европейским стандартам, а это были единственные стандарты, знакомые Хофмейстеру. Кровать с балдахином, ванна, роза у раковины. Африка оказалась вполне неплохой. По крайней мере, для Хофмейстера. По крайней мере, пока.
Парни принесли его чемодан. Он дал денег им обоим.
Потом он остался один. Он сел на стул. Это был Виндхук, Намибия. Сюда хотела она, его дочь, здесь должно было начаться ее кругосветное путешествие. Конечно, не совсем кругосветное, африканское путешествие. Она так много читала, искала фотографии. Она такая впечатлительная, и Иби тоже впечатлительная. Таковы все дети. Но они быстро меняются.
Он положил портфель и шляпу на кровать. Пиджак повесил в шкаф. Рубашку и брюки бросил на спинку стула. Трусы и носки он снял в ванной.
Он рассмотрел себя в зеркале. Для мужчины его возраста он был в неплохой форме. Живот, жир. Распад.
Он встал под душ.
Под струями воды ему стало лучше. Вода наполняла его энергией. Несколько минут он стоял не двигаясь. И ни о чем не думал.
Потом он надел легкие брюки и рубашку с короткими рукавами. Из внутреннего кармана пиджака достал конверт с фотографией и телефон. Он уже хотел было выйти из комнаты, но передумал, вернулся к кровати и взял с собой портфель и шляпу.
Он подошел к стойке ресепшена и спросил:
— Где я могу перекусить?
Администратор проводил его на другую сторону здания, где была открытая веранда с видом на город.
Кроме него, тут никого не было.
Он устроился поудобнее. Конверт и телефон он положил на стол. Портфель и шляпу — на стул.
К нему подошла девушка и не слишком приветливо осведомилась, что он будет пить.
— Я бы хотел и поесть, — сказал он.
Он включил телефон и достал из конверта фотографию. Живой взгляд, как точно сказано. Но все-таки странно, что никто не замечает, насколько красивые у нее губы и скулы, у нее же прекрасные скулы.