Баба Люба, бурча что-то себе под нос, скрылась в доме. Вскоре она вышла, надев толстую кофту и шаль, и зашаркала вместе со всеми к зданию вокзала. Телефон её, когда она протянула его Борису, оказался тоже разряжен. Они дошли до здания вокзала, дед сначала приоткрыл дверь и всё там оглядел, потом махнул рукой, чтобы заходили. Сам зашёл последним, плотно затворив за собой дверь. Все расселись на скамейках.
— А где Муха? — Вдруг встрепенулась Римма.
Муха — это собачонка Туринцевых. Мелкая чёрная дворняжка с белым галстуком, любимица всего Дорохова. Она, по большому счёту, уже не была собакой только Туринцевых, а приходила кормиться ко всем в посёлке, иногда и ночевала не дома, а у того, кто ей на данное время больше приглянулся. И она всегда крутилась там, где собирался народ.
— Утром она к нам забегала. — Сказал дед Субботин — Странно, что сейчас её нет. Чёрт, где она бегает?
— И к нам недавно забегала, я ей косточки из борща вынесла. — Подхватила Римма — Она бы точно за нами увязалась, если бы где-то рядом была.
Опять все замолчали. И тут раздался голос бабы Любы Пустоваловой.
— Сегодня утром ко мне постучал Настин отец. Я запамятовала, он что, не умер? А кого тогда мы хоронили летом?
— Ты что, бабка, мы его три года назад схоронили! — Дед Субботин уставился на бабу Любу — Ты его ни с кем не спутала?
— Может и спутала, дак в тельняшке, в зубах папироса, пьяный опять. Я подумала, что он. А кто тогда?
— А что он от тебя хотел? — Заинтересовался Борис.
— Спросил про колодец. Где, говорит, ведро? Не нашёл, опять кто-то взял.
— Господи! — Римма прикрыла глаза — Какой колодец, какое ведро! Лет десять уже им никто не пользуется! Баба Люба, не начинай!
— А потом он что? — Снова спросил Борис.
— Да ничего. — Баба Люба развела руками — Говорит, щебень высыпали на дорогу, говорит, ремонтировать скоро начнут.
— Полный бред! — Махнул рукой дед Субботин — Наверное, уснула, и сон тебе приснился! Ты мне про эту кучу щебня уже пятый раз рассказываешь! Нет никакой кучи, давно раскатали её!
— Сказал, чтобы мы в инструменталке сидели, там нас не найдут. — Продолжала рассказывать баба Люба.
— Что? — Рудик даже привстал — Кто нас не найдёт?
— Дак кто его знает! Я и думала, что в инструменталку пойдём, когда вы пришли.
— Мне кажется, надо и вправду в инструменталку идти. — Сказал Рудик.
— Ну, если вы верите, мне всё равно, где сидеть. — Пожала плечами Римма.
— Баба Люба, вспомни, что он там тебе ещё говорил? — Снова спросил Рудик.
— Сказал, что ведра нет. — Ответила баба Люба.
— Господи, да хватит вам этот бред слушать! — Раздражённо сказала Римма.
— Нам надо в инструменталку. — Упрямо повторил Рудик.
— Дождёмся электрички, вот тогда и пойдём. А то приедут, а нас нет! Нет, сидим пока здесь. — Замотал головой дед Субботин.
Время текло медленно. Что-то лязгнуло по стеклу. Первым соскочил Рудик, но его остановил дед Субботин:
— Рудя, подожди, один не ходи. Дверь у нас не заперта, все свои об этом знают. А если, кто чужой, лучше вместе посмотрим. Где у тебя труба?
Рудик поднял старую трубу, которую приставил к подлокотнику скамьи. Они с дедом подошли к двери. Дед осторожно приоткрыл её, отодвинув рукой Рудика, и оглядел перрон. Рудик выглядывал через его плечо. Никого рядом нет. Они открыли пошире двери, а потом её совсем распахнули. Перрон был пуст. Рудик сделал несколько шагов к краю платформы, а потом снова оглянулся на здание вокзала. Он старался не смотреть на кровавый отпечаток. Дед прошёл до края платформы, потом вернулся.
К ним выскочила заплаканная Алевтина и посмотрела наверх.
— Рудик, миленький, возьми лестницу, залезь, посмотри, может он там! — Запричитала она, жалобно глядя на Рудика.
— Никуда пока не ходи, скоро электричка придёт! — Приказал Рудику дед Субботин, потом зыркнул глазами на Алевтину — Сползаем, но попозже.
— Кто стучал? Может, птица? — Напомнил Рудик, из-за чего они и вышли.
— Может и птица. Железная. — Вздохнул дед — Быстрее бы уж электричка пришла.
— Хоть бы вообще пришла. — Добавил тихо Рудик.
Опять налетел порыв ветра и с шумом захлопнул тяжёлую дверь вокзала, оконное стекло загремело в рассохшихся деревянных рамах.
— А Настя с Леной где пропали? — Спросила Алевтина, вытирая слёзы — Они не ранены?
— Не ранены, и мы за ними сразу следом пошли, и никакого шума не слышали. Прямо как кверху взвились! — Ответил дед.