Измучившись ожиданием, сомнениями и возбуждением я поймала взгляд Страма и возмущенно посмотрела на него.
– Ты, наверное, хочешь что-то спросить? – с иронией в голосе спросил он.
– Да! – выпалила я и тут же выпрямилась. – Что происходит?! Вы хотите поиздеваться надо мной?! – я со злостью одернула юбку и топнула ногой, как маленький ребенок.
Меня охватила досада, что любой мужчина был бы счастлив предложи я ему себя вот так на блюдечке. А этот требует не пойми чего. Впервые в жизни мне было так горько от провала. Хотелось врезать этому самовлюбленному психу по физиономии. Хотелось устроить настоящую детскую истерику: колотить этого мужлана кулаками в грудь, а затем разбросать по кабинету, все что я буду в силах поднять.
И я уже чувствовала, как от гнева начинает гореть мои лицо и шея.
– Тебе разве не понравилось? – надменно улыбнулся он.
– Нет! – выкрикнула я, а затем окончательно сняла свои трусики с лодыжек и бросила в лицо этому нахалу. – Подавись, извращенец!
Страм улыбнулся, подавив смех, и убрал трусики в карман своих брюк.
– Ты подходишь мне, Луна, – спокойно заявил он, когда я уже направилась к двери.
– А ты мне нет! – рявкнула я, уже не контролируя свой гнев.
– Я предупредил, что не отпущу тебя, если ты мне понравишься, – так же спокойно напомнил он.
Я была уже на той грани бешенства, когда в голове не остается ни одного цензурного слова, поэтому я вплотную подошла к мужчине, намереваясь сказать что-нибудь колкое в его адрес, но Страм резко перехватил мои запястья и с силой притянул меня к себе на колени. А затем, обхватив затылок, чтобы я не сводила с него взгляд, он озвучил свое решение:
– Ты. Мне. Подходишь. Точка.
Вся ярость схлынула как по команде, и я почувствовала себя маленькой беспомощной девочкой, которую родители застали в туалете с сигаретой во рту.
Вот как у него это получается, а?!
Глава 2.
Окончательно сбитая с толку, я вышла на солнечный задний двор для сотрудников и присела на одну из скамеечек возле фонтана.
В голове до сих пор звенели слова Страма: "Ты. Мне. Подходишь. Точка". После этого он отправил меня дальше работать, бросив напоследок, что вечером хотел бы со мной поужинать и нормально поговорить.
Я была настолько не в своей тарелке сейчас, что и не отказала ему, и не согласилась. Неудовлетворенное возбуждение, казалось, посылало нервозный разряд тока в каждую мою мышцу, и от этого я испытывала ещё больший стыд.
Никогда со мной ещё такого не было! Ни-ко-гда!
Я очень рано начала взрослеть и умнеть, как мне казалось. Я росла единственным ребенком в самых роскошных условиях в руках любящих родителей.
Моя мама Виктория была невероятно доброй и покладистой женщиной. Большие деньги ее ни капли не портили, и она с удовольствием занималась благотворительностью. Ее главной страстью был сад. Она могла сутки напролет что-то там высаживать, опрыскивать, подрезать. У нее даже был свой домик в глубине сада, и она часто оставалась ночевать там, словно в отдельном государстве.
Мой папа Георгий Шварценгольц был видным бизнесменом. Помимо сети рекламного бизнеса, он ещё был известным ментором для многих предпринимателей, отличным консультантом с широким кругозором и вообще очень умным человеком. Я обожала его всем сердцем и мне всегда хотелось с ним проводить все свое время.
Поэтому я заслушивалась его мотивационными притчами в детстве перед сном, формируя в себе желание как можно скорее вырасти и стать таким же выдающимся человеком.
Наверное, самым вдохновляющим моментом для меня стал тот, когда папа впервые взял меня на экскурсию в свою фирму, а потом разрешил присутствовать на его двухчасовой лекции. Тогда, ещё семилетним ребенком, я влюбилась в мир бизнеса и мотивации, и твердо решила превзойти своего папу во всем. Я представляла, как он будет мной гордиться и как я прославлю нашу фамилию ещё больше.
Однако папа не искал лёгких путей для меня. Он всегда тщательно скрывал тот факт, что я его дочь, и многие даже близкие люди вообще считали его бездетным. Он отдал меня учиться в самую обычную школу, покупал обычную одежду и не баловал дорогими гаджетами. Он считал, что я нигде не овладею навыками общения и коммуникации с людьми как в самых обыденных местах. Уже юной школьницей я старалась вникнуть почему этот одноклассник поступил именно так, а не иначе. И каждый вечер, разговаривая cо мной перед сном, папа всегда спрашивал какие выводы я почерпнула из сегодняшнего дня.