Я беру таблетку из его руки, и когда он дает мне стакан воды, я прячу ее за щеку вместо того, чтобы проглотить.
Еще одна ложь.
Еще один обман, в котором я поклялась больше не участвовать.
Еще одно нарушенное обещание.
— Хорошая девочка.
Он провожает меня обратно в спальню и помогает лечь в постель.
— Я собираюсь сбегать вниз, чтобы взять что-нибудь выпить. Ты хочешь пить?
Я киваю головой и смотрю, как он выходит из комнаты. Когда я слышу скрип лестницы под его ногами, я выплевываю таблетку. Испытывая слишком сильную боль, чтобы встать с постели и спустить ее в унитаз, я засовываю ее в наволочку, пока не смогу выбросить. Когда он возвращается, он проскальзывает под одеяло рядом со мной и притягивает меня в свои объятия.
— Кстати, Лаклан собирается остаться здесь, — говорит он мне. — Я хочу безопасности, и со всем тем, что он уже видел, он единственный, кому я доверяю.
— Хорошо.
— Тебя это устраивает?
— Да, — отвечаю я. — За то время, что я провела с ним, он начал мне нравиться.
— Пока ты спала, я поговорил с ним о твоем отце. Он работает над получением информации.
Я киваю, уткнувшись головой ему в грудь, не в силах говорить из-за сдавленного горла. Я уверена, Деклан чувствует, как напрягается мое тело, когда он обнимает меня чуть сильнее. Закрыв глаза, я глубоко вдыхаю, когда он целует меня в макушку.
— Я знаю, что это расстраивает, но я хочу быть откровенным с тобой обо всем этом, хорошо?
— Ты же не думаешь, что я сумасшедшая, не так ли?
Он зачесывает мои волосы назад пальцами, и я смотрю на него, когда он говорит:
— Нет, дорогая, я так не думаю. Лаклану удалось достать старую фотографию твоего отца, и это тот же самый человек из новостей.
Лицо Деклана расплывается, и я быстро закрываю глаза, прежде чем прольются слезы. Я не могу думать об этом. Это самая сильная боль, которую я когда — либо испытывала, поэтому я сосредотачиваюсь на том, чтобы защититься от всего, что угрожает полностью выпотрошить меня.
— Ты сильнее своих эмоций, — слышу я, как Пик говорит мне, тембр его голоса дает мне силу, необходимую для того, чтобы взять под контроль свое сердце.
— Ты в порядке?
— Да.
— Есть еще кое — что, о чем мне нужно с тобой поговорить.
— Что это такое?
— Когда я был в Лондоне, я нанял архитектурную фирму для новой недвижимости. Встречи начнутся на следующей неделе, так что ты поедешь со мной.
— Лондон? — спрашиваю я, заставляя себя сесть. — Как долго?
— На время стройки… несколько лет.
— Я.… эм… — заикаюсь я, не зная, что сказать. Затем осознание того, что мне больше некуда идти, поражает меня, и все это становится таким ужасающим. Если каким — то образом я снова потеряю Деклана, это будет для меня конец. Он — единственный человек, который у меня есть, и без него я бы не знала, куда идти. Хотя теперь я знаю, что мой отец где — то там, душераздирающе ясно, что я ему не нужна, иначе он пришел бы за мной.
— Ты не хочешь ехать в Лондон? — спрашивает Деклан.
— Нет, дело не в этом. Просто… я действительно не знаю.
Мой голос слегка срывается, и Деклан быстро успокаивает:
— Тебе не о чем беспокоиться. Я здесь. Я не оставлю тебя. Куда бы я ни пошел, ты пойдешь со мной.
Я не отвечаю, когда он прижимает меня к себе. Я не знаю, что сказать, потому что, хотя он и говорит, что мне не стоит беспокоиться, я волнуюсь.
— Мне действительно нужно, чтобы ты поговорила со мной, — настаивает он. — Не закрывайся снова.
В его глазах отчаяние, нужда, которая напоминает мне о нашем времени в Чикаго. Я хорошо сыграла с ним, обманув его, заставив поверить, что я была заперта в жестоком браке, которого не могла избежать. Тогда в нем было то же отчаяние. Он так старался помочь мне, спасти меня, но я всегда старалась держать его на расстоянии. Я хотела, чтобы он поверил, что у него есть вся я, но в то же время ничего от меня.
Однако игра окончена. Я больше не хочу видеть этот взгляд в его глазах. Когда — то мне доставляло удовольствие сознавать, что я его одурачила, но это исчезло в тот момент, когда он проник в мое сердце. Но для того, чтобы сохранить свою душу нетронутой, мне нужно продолжать двигаться просчитанными шагами.
— Я волнуюсь, — признаюсь я.
— О чем?
— О тебе. Если нет тебя…, то нет и меня.
— Ты боишься потерять меня?
Я киваю.
— Ты не потеряешь меня, слышишь? Этого не произойдет.
— Но однажды я потеряла тебя. Это была моя вина. Поверь мне, я знаю. Но я все равно потеряла тебя. Я все еще знаю эту боль, и она пугает меня.